Сирия, Ливия. Далее везде! Что будет завтра с нами

Какова бы ни была природа советского строя, его необратимость обернулась фикцией. По генеральным законам истории, завоевания социальной революции обратимы только до тех пор, пока не закреплены объективно, всей мощью и монолитностью экономического базиса, пока они удерживаются лишь внеэкономическим образом, силой политической надстройки и принуждения. На протяжении всего такого периода общество пребывает фактически в состоянии перманентной гражданской войны, которая принимает либо открытые и насильственные формы, как в 1918–1921-х годах, либо до поры до времени скрытые, теневые, подспудные, как в 1922–1990-е годы.

Считается, что Советский Союз надорвался в гонке вооружений. Во всяком случае, эта точка зрения весьма распространена в либеральном лагере. Но подобное мнение ошибочно. Оно полностью опровергается исторической практикой СССР. Ведь послевоенная гонка вооружений не идет ни в какое сравнение с довоенной, а тем более — военной, когда она протекала с куда большим напряжением сил гораздо меньшего по возможностям промышленного потенциала. Но индустриально-экономическая мощь СССР тогда только укреплялась. Если причина в гонке вооружений, СССР должен был надломиться еще до Второй мировой войны или, самое позднее, во время ее. Тем не менее, Советский Союз креп и усиливался. Значит, дело не в гонке вооружений, а в социально-экономической системе.

Советский Союз надломила частнокапиталистическая реакция. Не США проиграл СССР свою «холодную войну». Он потерпел поражение в «холодной войне» принципиально иного, внутреннего характера, а именно — в перманентной гражданской войне, беспримерной по своей семидесятилетней длительности, уникальнейшей по разнообразию текучих и сменяемых форм, их чередованию и сочетаниям.

В 1991 году победили реакционеры, унаследовавшие контрреволюционную эстафету «февралистов» 1917 года. Но их победа тоже временная. Уже в 1998 году они фактически потеряли ее смрадные плоды, отринутые Россией, став калифами на час. По-настоящему генеральное сражение между «февралистами» и «октябристами» еще впереди, причем пойдет оно в первую очередь за перевод социального антагонизма дооктябрьского типа в форму неантагонистического противоречия, за утверждение гуманистических начал и отношений в обществе.

Вопреки поспешным и беспочвенным уверениям реакционеров, побежденным оказался не социализм. Нельзя победить или уничтожить то, чего нет, и пока еще нигде никогда разу не было. Социализм зиждется на расширенном воспроизводстве свободного времени работников, и, будучи реально установлен, столь же несокрушим для них, как само их свободное время. До сих пор современная эпоха знает лишь общество прибыли и не знает общества свободного времени. Материальные предпосылки перехода от одного к другому пока только накапливаются в ходе развития производительных сил и производственных отношений, так что он олицетворяет будущее, а не настоящее или, тем паче, прошлое.

При развале СССР побеждены были экономически непрочные, самые начальные и хрупкие формы и отношения, свойственные высшей, исторически последней стадии развития капиталистического способа производства — госкапитализму. Они пали, поскольку давно, еще реформами 1950–1960-х годов, были основательно подорваны «хозрасчетом предприятия», по сути — хозрасчетным капитализмом. Лишь благодаря долгой подготовительной и теневой работе хозрасчетного капитализма буржуазная контрреволюция сколотила мощную социальную базу, изменив к 1980-м годам расстановку сил целиком в свою пользу.

У народа сейчас весьма смутное понимание того, что следует понимать под госкапитализмом. Преобладают дремучие стереотипы и догмы. Одни считают его государственным регулированием капитализма мелких частных предприятий и лавочек, другие — связывают с автократическим государственным режимом, третьи — относят к минувшему укладу. При всем различии есть и кое-что общее: призрак госкапитализма является, словно дух в «Гамлете», всем, но почему и для чего — это для носителей ложных догм и стереотипов непостижимо. Впрочем, появляются и новые гипотезы. К примеру, одна из них увязывает призрак с необходимостью обуздания финансового кризиса: «На повестку дня встали вопросы эффективного функционирования новой версии старого уклада — госкапитализма, сложившегося в послекризисный период». Но, к сожалению, понимание сути здесь все равно неверное.