Сирийский капкан

– Получается, что нас уже ждут! Вот те и на! И что делать будем, начальник? – Голиаф был просто поражен услышанным.

Егор немного подумал, потом уверенно произнес:

– Мы будем выполнять приказ! Однозначно! Надо вот только продумать, как!

Они проехали еще несколько километров по ужасной дороге, объезжая множество рытвин и воронок. В двух местах пришлось даже подтолкнуть машины, застрявшие в яме. Наконец, Егор подал знак, и группа остановилась, чтобы сделать привал у каменистого холма.

Все еще спящую заложницу аккуратно положили на одеяло, в которое ее перед отъездом заботливо укутали женщины из освобожденной деревни. Однако перемещение на землю не прошло без следа. Через пару минут у Беаты затрепетали веки, и девушка открыла глаза.

– Быстро она оклемалась! – удивился Голиаф.

Зомби подошел ближе и протянул ей фляжку с водой. Девушка молча взяла ее и сделала пару глотков.

– На, поешь немного, – предложил Зомби и угостил истощенную блондинку лепешкой и куском сыра, достал из кузова узелок с каким-то тряпьем. – Тут еще тебе женщины чего-то положили.

– Ой! – засмущалась девушка, обратив, наконец, внимание на свою грязную разорванную одежду, слегка прикрывающую грудь. Но, заметив, что на ней куртка Егора, засмущалась еще больше. – Спасибо! – произнесла журналистка и взяла еду и узелок у молодого человека.

Девушка жадно проглотила предложенное угощение – видно было, что заложницу не баловали разносолами. Насытившись, Беата зашла за большой валун и переоделась в чистую одежду. Она забавно смотрелась в длинном платье, которое надела прямо поверх брюк и толстого вязаного жакета. Беата немного подумала и, решив, что ей будет неудобно передвигаться в длинном одеянии, просто укоротила его, разорвав до середины бедра и заправив в штаны.

Подождав еще немного и убедившись, что девушка полностью пришла в себя, командир подошел и протянул ей цепочку с кулоном в форме ромба.

– Это ведь ваше?! Вы его потеряли, а я подобрал… там.

Лицо Беаты осветила теплая улыбка, она схватила украшение.

– Я, наверное, без конца буду вам говорить спасибо. Простите меня за истерику. Когда я его увидела, вспомнила все, все… что там со мной…

– Не надо ничего объяснять. Просто постарайтесь обо всем забыть. Кто вы? И откуда? – спросил Егор, меняя тему неприятного разговора.

– Я журналистка. Из Польши. Меня зовут Беата Климчик. А вы ведь русские?! Что вы здесь делаете?

– Как это не банально звучит, но тут вопросы задаю я. Когда и где вы попали в плен? – продолжал спрашивать командир, не отвечая на заданный ею вопрос.

– Это что, допрос? – с нотками возмущения спросила Беата.

– Конечно, нет! Так, просто беседа. Не забывайте, что именно мы вас вытащили оттуда и имеем право знать, кто с нами путешествует в этой далеко не безопасной поездке.

Девушка опустила голову и стала рассказывать.

– Я работала в Кесабе до последних дней. Почти все журналисты уехали, кто-то погиб. Хотела сделать репортаж о наступлении террористов на город. Мне казалось, что я успею уйти… Но боевики наступали со всех сторон. Это было так страшно! После того, как я отсняла на камеру необходимые мне материалы, я чудом сумела спастись от боевиков недалеко от церкви и одной из последних залезть в грузовик с женщинами и детьми.

– Когда это было? – поинтересовался Егор.

– Не знаю, не помню! Недавно! Последние дни прошли все как один! Может, четыре, может, пять дней назад или даже неделю… Я же сидела в подвале, там не было света!

– Как я понимаю, вы неплохо владеете арабским? – уверенно спросил командир.

– Вы проницательны! Это звучит почти смешно, но когда я пошла на курсы английского, можно было получить хорошую скидку за обучение при условии, что возьмешь и второй язык – восточный. Я выбрала арабский, – на лице польки появилась горькая улыбка. – Кто же тогда мог предположить, что я окажусь здесь.

– Скажите, там, в Кесабе, во время нападения боевиков вместе с вами были еще европейцы?

– Да! Были сотрудники Красного Креста. По-моему, французы. Несколько человек.

– Можно поподробнее?! Что с ними стало? – слегка оживился Егор.

– Они тоже находились в этих машинах. Грузовиков было всего два. Но они оба, оба попали под сброшенные авиабомбы, и… потом просто не знаю, что произошло. Когда я очнулась, то была уже в каком-то подвале.

Беата замолчала и прикрыла веки. Видно было, что ей тяжело давались воспоминания о тех днях. Егор протянул девушке флягу с водой.

– Простите! Я ничего не помню, – смахнула она непрошеные слезы. – Я потеряла счет времени! Мне кажется, все это было так давно!

Егор дал девушке немного прийти в себя, помолчал и продолжил:

– Скажите, может быть, вы помните имена этих французов? Их звали не Серж и Валери фон Праслофф? Брат и сестра. Им тридцать и двадцать шесть лет соответственно. Они тоже должны были эвакуироваться из Кесаба последними.

– Брат и сестра, говорите?! Со мной в машине был один работник Красного Креста, по-моему, француз, но он был постарше, лет пятидесяти – шестидесяти. Перед тем как потерять сознание, я видела, как его убило взрывом, – грустно сказала Беата.

– И все, больше никого не помните?