Сирийский марафон. Книга вторая. Часть 1. ГРУ: оперативное вмешательство

– Командир! Очнулся? – Морозов смотрел куда-то вперед, в сторону водителя.

– Что? – голос немного сипел после сна. Кайда, распрямляясь на сидении, промокнул рукавом испарину на лбу.

– Мы в «серой зоне». Водила толи с дуру, толи спецом свернул с трассы на проселок. Тут же бандочка нарисовалась, – в голосе Чупа-Чупса сквозило напряжение. – Два пикапа. «Икарус» заблокировали. По стилю – «махновцы». Семь рыл. В стволах разносол. Три югославских «Калаша», две «помпы». У троих пистоли.

– Оброк снимут и отпустят, – подполковник видел, что трое уже подошли к передней двери. – Что напрягает?

– Аборигены крепко притихли. Походу не рутинный гоп-стоп, – Морозов, не меняя позы, переложил складной нож из заднего кармана штанов за пояс, под рубаху. Александр встретился глазами с Ляхом.

– Танцуем по ходу дела. Гасим, если край, – по-русски прошептал Кайда. Варшавин кивнул и повторил манипуляции Чупа-Чупса с ножом.

Дверь, пугливо вздохнув, распахнулась. Троица тут же поднялась в салон. Двое синхронно разошлись вправо-влево, взяв на мушку каждый свой сектор. Проход между рядами оставив свободным. Третий замыкал, задержавшись на входной площадке.

– «Грамотно. У АК предохранители сняты. Директрисы друг другу не перекрывают. Прав Чупа-Чупс, грабежом не пахнет. Придется мочить сук» – мысли мелькнули и пропали. Включились наработанные годами и вбитые потом и кровью рефлексы. Подполковник сдвинул НР в глубь рукава, прижав кончиками пальцев. В проходе возник третий. Высокий, сухощавый. На араба и не сильно похож. Чернявый, загорелый. Опасный, как кобра. Вожак. Цепко оглядел притихший салон. На водителя даже не взглянул. Тот сидел полуобернувшись, вальяжно откинулся на спинку кресла.

– «Точно в доле, гнида», – веселая злость разбегалась по венам, будоража.

Вожак гонял взгляд по рядам, будто сканером тестируя. На поясе, под правой рукой покоился «Стечкин» в кобуре с расстёгнутым клапаном. Кайда опустил голову, стремясь ненароком не выдать себя. Главный двинулся по проходу. Шаг, второй, третий … И, будто в стену уперся. Взгляд споткнулся на Ляхе. Варшавин хоть держал лицо расслабленным, но поза…, что боевая пружина на взводе. Сканер ещё бежал по рядам маркером отмечая Чупа-Чупса, Кайду, … Стоп! Рука главаря дернулась к кобуре.

– Бей! – гаркнул Александр по-русски и, наводя нож, нажал гашетку. Клинок, разорвав кадык бандита, пролетел насквозь, пронзив лобовое стекло.

– На пол! – на английском рявкнул Лях, направляя казалось бы пустую руку в сторону второго автоматчика.

– Дзиньк, – едва слышно сработал механизм ножа и стальное жало вонзилось в грудь стрелка. Отшатнувшись, тот секунду оторопело смотрел, как расцветает алый мак на груди. Молотилкой застучал затвор «Калашникова» и ствол пошел падающей дугой, выплевывая свинец. Потерянная секунда и спасла Ляха, нырнувшего под сидения в ноги соседки.

Вожак, забыв про «Стечкин» в кобуре, рванул к двери.

– Дзиньк, – сработал НР Чупа-Чупса, вгоняя в левую лопатку стальное лезвие. Главарь ещё делал шаги к спасительной двери. Ещё тянулись напряженные руки к стойке. Но…, ноги сломались в коленях, и он рухнул на площадку. Лязгнул последний раз затвор, стрелянная гильза звонко щелкнула о металл пола и, … Автомат заткнулся, выпав из рук уже мертвого стрелка. Тишина, будто беруши в ушах, висела только миг. Не больше.

– Работаем! –Кайда, отпихнув в сторону, заваливающегося соседа, прыгнул головой вперед в проход.

Завертелось.

Ужом по полу, перетекая через тела убитых или раненных. Кто ж разберет. Потом, потом. Отщелкнул магазин «Калаша». Норм, полный. Второй за поясом у «махновца». Слева на периферии мелькнул Лях. В руках автомат. Вопросительный кивок. Жестом: «Один». Мимо мышью шмыгнул на площадку Морозов. Опаньки, теперь и «Стечкин» у нас. Отлично! Уже не пустые. Будет вам, суки, панихида с танцами! Ветровое разнесли помповыми. Картечью лупят. Бой кучный. Третий «Калаш» объявился. Шмаляет длинными. Либо псих, либо салабон. Учтем. Быстро по-пластунски в конец салона. Мля, задняя дверь блокирована запаской. Вдвоём выдернем и в проход её. Хоть какая защита. Автомат прошивает насквозь. Шальную схватить не резон. Всё, дверь открыли. На выход, парни!

Автоматчик с разбитой головой лежал уткнувшись в прострелянный скат у ближнего пикапа. Кайда зашел с боку и аккуратно заглянул в кузов. Помповый “Remington-870” целёхонький валялся в углу. Про хозяина сказать подобное язык не поворачивался. Вытаращив глаза, он сидел прислонившись к металлическому борту, зажимая двумя руками живот. От второго пикапа, будто молотком по железному корыту, стукнули два выстрела. Александр переместился за кабину, не забывая про «помповика». Бывали прецеденты, тяжелые «трехсотые» пакостить успевали на последок.

– Лях! Что там?

– Всё норм! Подчистил, – Варшавин откликнулся сразу. – Возвращаюсь.

Офицер, держа АК на изготовку, вышел из-за пикапа. Дверь «Икаруса» тяжко выдохнула, закрываясь за Чупа-Чупсом. Морозов, покрутив головой по сторонам, подошел сзади.