Сирокко (СИ)

   - Тогда поплыли быстрее! - она легла на спину и, сильно загребая руками, поплыла, глядя на Вячеслава. - Ложитесь на спину, так легче!

   Мужчина, не отвечая, молча продолжал разгребать руками воду, шумно пыхтя. Подплыв к берегу, Римма почувствовала дно под ногами, встала по грудь, отдыхая. Неожиданно Вячеслав взял ее на руки и понес, словно ребенка. Римма не сопротивлялась, отдаваясь рукам мужчины с каким-то внутренним удовлетворением, не ощущая физического отторжения, хотя раньше - одна только мысль, что ее могут обнимать руки другого мужчины, повергли бы ее в состояние близкое к отвращению. Вячеслав вышел на берег, поставил Римму на топчан. Несмотря на поздний час, на пляже было много народу. Жаркий душный ветер гнал людей к морю. Слышался смех, из приемника лился тоскующий голос певицы:

   "Возвращайся, я без тебя столько дней,

   Возвращайся, трудно мне без любви твоей."*

   - Было бы очень глупо... Вот так...

   - Утонуть? - спросил Вячеслав. Он взял Римму за плечи, развернул к себе лицом, осторожным движением убрал спутанные пряди волос с глаз, чуть помедлив, провел пальцами по шее, рука опустилась на грудь. Римма вздрогнула, качнулась, отстраняясь.

   - Ну же... - прошептал Вячеслав. - Сделай маленький шажок, люби, девочка.

   - Мне страшно...

   - Страшно умереть, любить не страшно.

   - А если это - месть мужу?

   - Да, черт с ним, отомсти!

   - Тебя это не унижает?

   - Римма! Либо ты отдаешься мне, либо возвращаемся в пансионат!

   Не отвечая, Римма прислонилась лбом к плечу мужчины, вдыхая запах тела - соленый, с едва уловимым запахом сандала. Руки Вячеслава оплели ее спину. Она подняла лицо, заглянула ему в глаза.

   - Скажи! Ты знаешь...

   - По-моему, мы сегодня достаточно наговорили друг другу. Пора передохнуть. - Вячеслав с легким раздражением оттолкнул от себя Римму.

   - Скажи мне... скажи!

   - Черт возьми! твоего мужа, тебя! - воскликнул Вячеслав. - Я устал от тебя, не обижайся, - он нащупал рукой футболку, натянул на влажное тело.

   -Куда делась арабская вязь слов? Надоело строить из себя профессора?

   Мужчина нервически встряхнул головой.

   - А ты знаешь, к чему приведет постоянный прием антидепрессантов? Изменение психики, частичная потеря памяти, зрительные галлюцинации, головная боль, тошнота... Передозировка может вызвать даже кому... Продолжить?

   Римма осеклась. Отошла в тень валуна, прижалась спиной к камню.

   - Тогда... Надо лгать? Видеть, как любимый человек тебя предает и терпеть... Но, зачем?

   - Зачем? - Вячеслав расхохотался. Так смеется человек над чем-то смешным, забавным. - Затем, моя глупенькая девочка, что это и есть жизнь.

   - Я хочу спросить... Хочу видеть его глаза.

   Вячеслав подошел к Римме, взял ее за плечи, встряхнул.

   - Женщины... Сентиментальны - до глупости. Ничего он тебе не скажет, будет врать.

   Вячеслав рывком привлек ее к себе, быстро зашептал:

   - Так мне хочется любить тебя в той пещере, на розовом граните... Стань женщиной, которая дает наслаждение, не будь безвкусной, как трава. Экстаз! Боль! в конце концов! Ты даже не пользуешься духами! Хитрые женщины используют духи с афродизиаками, которые действуют на мужчин, как красная тряпка на быка. Моя молоденькая женушка постоянно в сумочке носит духи.

   - Как все просто... Попрыскала духами, и мужик в твоей постели.

   - Никто не сказал, что будет просто. Тебе кто-нибудь сказал? Мне - нет.

   Они замолчали, гладя на море, медленно погружающееся в сиреневые сумерки. Воздух - душный, тяжелый, пропитанный солью и резким запахом водорослей, казалось, проникал под кожу. Солнце, обронив последний луч, ушло за горы; тихая рябь судорогой пробежала по поверхности воды; море замерло в полном штиле.

   - Можно тебя спросить?

   - Опять? Лекции по четвергам, девочка.

   - Ты ненавидел меня?

   Вячеслав, не выпуская руки Риммы, заставил ее сесть, сел рядом, достав, из барсетки сигару, щелкнул зажигалкой.

   - Ты была для меня наваждением, болезнью. Я хотел тебя, и бесился из-за твоей недосягаемости. Если бы меня пытали во времена инквизиции, то по бешенству моей крови, узнали бы твое имя.

   - Ты похож на злого насмешливого карлика.

   - Злой, насмешливый - да, но не карлик, - Вячеслав уткнулся лицом в ее плечо, пробормотал: 'Ты пахнешь водорослями, словно наяда. Я буду нежным с тобой, ты даже не почувствуешь'...

   - Не почувствую что?

   - Что станешь другой.

   -Нет,..не стану... - Римма замолкла, потом проговорила быстро, словно задыхаясь: 'Кирилл меня не любит, не любит... Не любит'!

   Вячеслав поперхнулся дымом.