Сиротка

Лана в удивлении подняла голову. Может у него с глазами что-то не так? Как он может видеть в ней красавицу? Серая, истощённая моль!

– Простите, я пойду? – делая шаг в сторону, невнятно спросила Лана. Ей хотелось убежать от этого высокого, и уж точно не из ряда прислужников, мужчины. Серый костюм из дорогой ткани без единой складки, глаза изучают с интересом и даже долей тревоги. Но Лане не нужно было внимание господина, который разглядел в очередной прислуге развлечение на ночь.

Что он в ней нашёл?

– Не бойся, я тебя не съем. Провожу куда скажешь. Здесь тебе не стоит находиться, – мужчина говорил, растягивая слова, словно пытался найти подход к испуганной зверюшке.

– Хорошо, господин, – согласилась Лана. Он прав, она не сможет сама найти выход. – Я помощница целителя и мне нужно к больным.

Минув один этаж и три поворота, незнакомец привёл её к палате, где отдыхали пациенты с лёгкими недугами.

– Всего хорошего, помощница целителя, – с доброй усмешкой, мужчина поклонился. От этого движения тёмные волосы растрепались, и Лана увидела лёгкую седину.

Странно, – подумала она, – выглядит лет на тридцать, а седина как у мужчины за пятьдесят. Может, этот господин пережил что-то страшное? Как и она?

Лана была уверена, что и сама обзавелась доброй сотней седых волос. Но её не волновало это. Её почему-то интересовало что довелось испытать господину?

– Спасибо тебе, девочка, – прошептал мужчина так, чтобы слышала лишь она, прежде чем взять за руку и оставить лёгкий поцелуй.

Лана ещё сильнее растерялась. Она хотела поблагодарить господина за доброту и хотела узнать за что благодарят её, но так ничего и не сказала.

А мужчина стоял и любовался детской растерянностью и думал, насколько сильно повезло его сыну. В душе он ликовал и хотел спрятать будущую невестку подальше от злых взглядов, окутать заботой и вниманием, пока его непутёвый сынок не поймёт, что его водят за нос. И настоящая спасительница вовсе не та, что рыдает на его плече, все больше пудря мозги. А та, что по-быстрому сбежала, явно не понимая, что на самом деле сотворила.

Когда Вартон, отец Нэла, нашёл перепуганную девушку, льющуюся слёзы у зеркала, он решил, что это очередная охотница за семейными реликвиями. Много их побывало в этом замке, в этом надёжно спрятанном и запертом крыле. Войти в который можно, но вот выйти… Вот он и решил, что девчонка плачет о своей дальнейшей судьбе – быть пойманной и осуждённой. Но увидев, светящиеся потустороннем светом глаза, понял – вот она виновница внезапного исцеления сына. И лишь одно объясняет её появление в запертом крыле – она прошла сквозь зеркальный мир, что принял её за одну из своих обитателей. Когда девушка переняла заразу сына, зеркало стремилось впитать в себя её, тем самым становясь мощнее. Но не учло желание жить и силу носительницы. Девушка выбралась, запирая в зеркале болезнь и это отпечаталось в её глазах, что теперь в моменты грусти и боли будут напоминать клубящиеся тучи грозового небосвода.

Вартон хотел сейчас же рассказать сыну о своей находке, но не мог вмешиваться в его судьбу, тем более в судьбу истинной пары. Они должны сами прийти друг к другу. Ему оставалось только наблюдать. Но он не откажет себе в удовольствии дарить маленькие подарки будущей невестке и хоть немного оградить её от жестокости окружающего мира.

***

Так и потянулись однообразные дни, превращающиеся в недели, а недели в месяцы. Минуло три месяца с момента чудесного исцеления целителя. Весь замок ликовал и благодарил леди Мирму Ронскую. Ведь она подарила второй шанс не только графу Нэльсону Итрийскому, но и больным детям.

Семейство Ронских никак не могло нарадоваться на удачу дочери и оккупировало Итрийский замок, окунаясь в приготовления к свадьбе. А вот леди Мирму потихоньку начинали одолевать сомнения в искренности жениха взять её в жены. Ведь свадьба должна была состояться уже как два месяца назад, но Нэл оттягивал день бракосочетания, ссылаясь на работу и тяжелобольных. Но Мирма скрывала своё нетерпение, не желая показывать раньше времени свою расчётливую натуру.

Но граф и сам не понимал, как может отказываться от благословения, что было послано свыше. Как он может не желать взять в жены свою истинную пару, что вытащила его с того света. Что-то не давало ему совершить это. Сомнения, противным червячком, ворочались внутри и заставляли тянуть время. Нэл чего-то ждал, ждал любого знака, указывающего на неверность принятого решения.

А мысли графа все чаще возвращались к серой мышке, что была когда-то его помощницей, но уже не нуждалась в наставлениях. Граф Итрийский любил Лану искренне и помнил о планах на совместное с ней будущее. Он желал воплотить их в жизнь, но обязательство перед парой, разрывало его душу.

Он не хотел обманывать себя и спасшую его женщину – леди Ронских и жениться только по обязательству, ведь он не чувствовал никакой любви к леди Мирме, хотя именно она спасла его! Он должен был взять её в жены, но не мог себя перебороть.