Сиротка для дракона. Боевой факультет (СИ)

Я не шелохнулась. Понятно, почему декан не хочет видеть меня на своем факультете — кое-какой части тела не хватает. Непонятно, что мне с этим делать: при всем моем желании ничего лишнего у меня больше не вырастет.

Да в конце концов, магию творят головой и руками, а не тем местом, которое отличает мальчиков от девочек! И раз та темноволосая в потрепанных штанах и другие девушки, которых я видела на полигоне, удержались на факультете, несмотря на такое отношение, значит, и я удержусь!

— О чем задумалась? — едко поинтересовался декан.

Сил на обтекаемое вранье не осталось, и я ответила прямо:

— Пытаюсь понять, что первично.

— Объяснись.

— Вы назвали меня шлюхой, ничего не зная обо мне. Это суровое мужское братство формирует определенное отношение к девушкам? Или в боевые маги изначально идут подтверждать свою мужественность, убивая, и подобный склад характера подразумевает и определенное отношение к девушкам?

Он переменился в лице, а я в который раз подумала, что язык мой — враг мой. Бессчетное количество раз мне приходилось «отвечать за слова» — и опять на те же грабли! Вот уж точно горбатого могила исправит!

И эту могилу мне, кажется, обеспечат прямо сейчас.

Повисло тяжелое молчание. Декан скомкал в ладони лист, который только что положил на стол. Ком бумаги полыхнул, и на миг мне показалось, что сейчас огненный мячик полетит мне в лицо. После чего меня просто размажут о стену, чтобы потом показывать получившееся пятно новым студентам: вот что бывает с теми, кто перечит декану боевого факультета.

— Вон! — рявкнул Рейт.

Ждать, пока он попросит второй раз, я не стала. Вывалившись в коридор, прислонилась к стене. Тело била крупная дрожь. Я все испортила. Собственноручно загубила свой единственный шанс на нормальное будущее.

Если перевести мой последний вопрос с вежливого на понятный, то получалось «Вы девушек за людей не считаете, потому что не чувствуете себя достаточно мужчиной или просто нахватались плохого в дурной компании?».

Кто угодно взбеленится.

Вернуться, умолять о прощении, написать это проклятое прошение о переводе? В конце концов, и на бытовом учатся. Выйду, смогу устроиться помощницей экономки, а там, может, и понравится. Образумлюсь, как советовали мне подруги. Дело женщины — вести хозяйство и рожать детей, а не гонять чудовищ по лесам.

Да в конце концов, я же честно старалась быть вежливой! Разве я виновата, что родилась девчонкой?

Кое-как, по стеночке, я доползла до лестницы, спустилась по ней на ватных ногах.

— Эй, ты чего? — Оказывается, тот парень, что отпускал комплименты моей заднице, все еще торчал у расписания. — Чего зеленая такая? Орал?

Я сглотнула. Кивнула. Перед глазами все плыло, и шумело в ушах. Вот так, наверное, и валятся в обморок.

— А, тогда ничего. — Парень хлопнул меня по плечу так, что я присела. Но, как ни странно, в голове сразу прояснилось, и полегчало. — Вот если такой вежливый, что аж приторно, тогда дело плохо. А так — проорется и забудет.

Вряд ли забудет, но, может, в самом деле обойдется?

— Спасибо, — выдавила я.

Он ухмыльнулся.

— Сочтемся при случае. И запомни: Рейту нравится, когда у студента есть яйца.

Я закашлялась.

— Вот чего нет, того нет.

— Я имел в виду в переносном смысле, — заржал парень. — За тебя корона платит?

Я кивнула.

— Заметно. Я такой же пришел. — Он одернул полы отлично сидящего мундира. — Одежка с тех пор лучше стала, а манерам так и не научился. Я Алек.

— Лианор.

— Проводить тебя, чтобы не заблудилась? — Его рука устремилась к моей талии, и я отступила.

— Как-нибудь в другой раз, спасибо.

Он пожал плечами, дескать, не больно-то и хотелось. Я выскользнула за дверь. На свежем воздухе дурнотная слабость прошла окончательно. Ничего. Пока еще ничего не решено. Принесут приказ об отчислении — вот тогда и буду страдать. А сейчас… Обратно к кастеляну, наверное. Он сказал «вернешься, как побеседуешь с деканом». Беседа определенно состоялась, а о записке или чем-то подобном кастелян не упоминал.

Я миновала полигон, углубилась в парк. Желание смотреть по сторонам пропало, внутри обида мешалась со злостью и страхом, все силы уходили на то, чтобы сохранять хотя бы внешнее спокойствие, вместо того чтобы с воплями отпинать ближайшее дерево, а потом сесть в траву и разреветься.

Что-то подвернулось под ноги, я клюнула носом, взмахнула руками, пытаясь устоять, но одновременно неведомая сила резко дернула меня в сторону, увлекая в кусты. От двух разнонаправленных рывков я все-таки потеряла равновесие, и, прежде чем успела восстановить его, меня дернуло снова. Пролетев сквозь кусты, я грохнулась оземь, неловко выставив руку. В плече что-то хрустнуло, я вскрикнула от боли.

— Купол тишины, хоть заорись, — раздался сверху голос угловатого парня, а в следующий миг мне в живот прилетел пинок, выбив дыхание. — Зарвавшуюся чернь надо учить.

Он отступил на шаг, разглядывая меня снизу вверх.