Сиротка. Нежная душа

С согласия Жослина Лора посетила злосчастного пианиста. Он как раз собирал чемоданы. Встреча прошла лучше, чем она ожидала. Ханс пришел в себя и даже извинился за свой, как он выразился, «приступ безумия».

— Я принимаю волю судьбы, которая поймала нас обоих в ловушку, Лора, — сказал он. — Но я уезжаю. Я нашел работу в Квебеке. Разумеется, связанную с музыкой. Я буду играть в оркестре.

Он настоял на том, чтобы вернуть ей автомобиль, купленный на ее деньги. По его словам, он был ему больше не нужен. На прощание Ханс поцеловал ее затянутую в кружевную перчатку руку.

«Галантный мужчина», — с ноткой ностальгии подумала Лора.

Отныне автомобиль стоял перед домом Маруа. Лора на время отдала его Симону, который был на седьмом небе от счастья и иногда «работал» для нее шофером.

— Все в порядке, ну, или почти все… — вздохнула она.

Залаяли собаки. Было ясно, что они чему-то очень рады. Низкий мужской голос приказал им замолчать. Лора узнала этот чувственный мужественный тембр.

— Господи, это Тошан! Эрмин будет вне себя от счастья!

Молодая женщина, услышав радостный лай, уже спускалась по лестнице. На ней было простое белое льняное платье. Она выбежала на крыльцо.

— Тошан, наконец-то ты приехал!

Он с улыбкой раскинул руки. Обнявшись, они свернули за угол дома: поцелуи, которыми они торопились обменяться, не были предназначены для посторонних глаз. Лора, вышедшая в коридор, чтобы поздороваться с зятем, повернулась на каблучках и отправилась в кухню предупредить домоправительницу.

— Поставь на стол еще один прибор, Мирей.

— Я догадалась, мадам. Мы ждали мсье Клемана, он ведь сообщил о своем скором приезде телеграммой. И он, наверное, расскажет, почему его мать не приняла ваше приглашение.

Для Эрмин и Лоры это был вопрос без ответа. Десятого июня, то бишь за два дня до предполагаемой церемонии, от Тошана пришла телеграмма, содержание которой привело их в недоумение:

«Сожалею Невозможно вернуться вовремя к свадьбе Мать не приедет Буду очень скоро Клеман Тошан Дельбо».

— Странное совпадение, — прокомментировал случившееся Жослин, но в голосе его прозвучало беспокойство.

С того дня они ожидали возвращения Тошана. Теперь Эрмин была совершенно счастлива. Прижавшись к своему любимому в тени дровяного сарая, она трепетала от его ласковых прикосновений.

— Я так по тебе скучала, — призналась она. — И мне столько надо тебе рассказать!

— Терпение, моя маленькая женушка-ракушка, мне сейчас не хочется говорить, а хочется целовать тебя еще и еще. Какой у тебя большой и круглый живот! Это будет второй сын, крепкий и сильный.

— Нет, это будет девочка! Скажи, ты правда находишь, что я располнела?

Он заставил ее замолчать, прижавшись губами к ее губам. В сарае Дюк заскулил и стал скрести лапой загородку.

— Иду, Дюк! Тише! — крикнул Тошан.

Эрмин сделала гримаску и заслонила собой сарай с собаками. Она не хотела отпускать мужа. К счастью, у нее было чем привлечь его внимание.

— У меня для тебя невероятная новость, — шепнула она мужу на ухо. — Мой отец Жослин жив! И он здесь, в Валь-Жальбере!

— Твой отец? — переспросил Тошан оторопело.

— Да, он пришел к нам третьего июня. Разумеется, свадьбу мамы и Ханса отменили. Я расскажу тебе эту историю, она длинная и запутанная. Если бы вы с матерью приехали вовремя, ты бы уже все знал!

— Это упрек, как я понимаю? — спросил Тошан.

— Нет, конечно! Просто мы удивились, мама и я, что вы оба не приедете к назначенной дате.

— Ты нашла отца, а я потерял мать, — отозвался Тошан. — Не пугайся, Тала не умерла. Просто она исчезла, оставив мне записку. Из-за этого я и задержался. Я всюду ее искал — у дяди, у двоюродных сестер. Но никто не знает, где она.

Это несколько театральное заявление возымело свой эффект: Эрмин обеспокоилась судьбой свекрови.

— Ты, должно быть, с ума сходил от тревоги! Бедный мой Тошан! Что же было в записке?

Тошан достал из кармана клочок бумаги и протянул жене. Она прочла вслух негромким голосом:

«Сын, мне нужно на время уехать. Не беспокойся обо мне, мое сердце легкое, как перышко. Я вернусь в свое время. Возвращайся к своей молодой жене. Она нуждается в тебе. Тала».

— И это все? — спросила она.

— Да, ничего больше. Хижина была закрыта, ключ спрятан в обычном месте. Мать забрала с собой собаку. Полагаю, у нее были основания так поступить. И все же это странно, ведь она годами отказывалась покинуть берега реки. «Перибонка — моя подруга, моя сестра!» — так она говорила. И, признаюсь тебе, я ничего не понимаю. А теперь расскажи мне об отце! Какого он склада человек?

Эрмин все еще обдумывала услышанное, поэтому ответила не сразу: