Сиротка (СИ)

Радовало, что голова начала понемногу проходить, хотя при резком движении отдавалась боль, такое бывает при высокой температуре, хотя никакой слабости я не чувствовал, а значит и температуры нет. Скорее всего, болела моя буйная головушка только из-за того, что по ней кто-то крепко приложился, ну или сам ударился, иначе откуда такая большая шишка на макушке. Самое печальное, я помнил всё, что со мной происходило в прошлой жизни, но не помнил ничего из жизни этого парня. Даже не знаю, как зовут этих ребят, которые тут спят, но сразу видно — беспризорники, за прошлую жизнь я на таких насмотрелся.

— Очнулся? — Услышал я позади незнакомый голос и резко развернулся, но снова поморщился, резких движений лучше пока не делать.

На меня, сидя в своей постели, если можно так сказать, смотрел такой же чумазый мальчишка лет семи — десяти, тоже худой, как из концлагеря, видно недоедает. У меня, например, в животе бурчало, кушать хотелось очень сильно.

— Очнулся, — кивнул я и приложил палец к губам, мол, не разбуди остальных.

— Я знал, что ты очнёшься, — обрадованно зашептал мальчишка. — А Грэк говорил, что нет, трое суток в беспамятстве это не шутка.

— А Грэк это кто? — Тут же спросил я. Нужно было как можно быстрее узнать, что тут и как.

— Ты чего? — Парень удивлённо захлопал глазами, это я смог рассмотреть, глаза уже привыкли к темноте, да и на улице начало светать. — Вон Грэк, наш старший, они с Ларом тебя сюда приволокли.

— Не помню ничего, видно здорово башкой треснулся, — пожаловался я.

— Ну дела, — почесал макушку мальчик, который так и не назвал мне своё имя.

— И меня не помнишь как зовут? — Недоверчиво спросил мой собеседник.

— Не помню, вообще ничего не помню.

— Я Шустрый, — представился парень. — Твой друг.

— А зовут как?

— Карик, — пожал плечами мальчишка, но у нас по именам только старшего и его помощника зовут, а мы пока рылом не вышли. Так ты действительно ничего не помнишь?

Ответить я не успел. Несмотря на то, что мы разговаривали шёпотом, остальные дети тоже проснулись и уставились на меня, мало того они, похоже, давно не спят и слушают наш разговор. Тот самый Грэк, который старший в этой компании, тут же заявил:

— Одноногий Улдис говорил, что солдаты иногда память после ранения в голову теряют, — сообщил он.

— А, — отмахнулся Карик, — эта пьянь и не такое расскажет, особенно если ему налить.

— Погодите, парни, — остановил я начинающийся спор. — Я на самом деле ничего не помню и буду вам очень признателен, если расскажите что и как.

— Странно ты как-то говоришь, — мальчишка, которого звали Лар, внимательно на меня посмотрел. — Как-то по-другому.

— Видно здорово ему корчмарь по голове палкой треснул, — согласился Грэк. — Но нам тебе врать нет причины, чего ты узнать-то хочешь?

В общем, после охов и ахов на меня полилась информация. Сначала приятели рассказывали как-то неуверенно, а потом вошли во вкус и начали друг друга перебивать и спорить, вообще не обращая на меня внимания, у всех даже сон прошёл, хотя до этого позёвывали.

Они мне рассказали, что мы находимся в городе на окраине Центийской империи, сам город был не намного меньше, чем столица и назывался он Вальдек. Город был не просто большим, но ещё и портовым, так что при должном старании, со слов моих новых приятелей, тут даже зимой можно не подохнуть с голоду. Правит в стране император при помощи высших дворян и магов, они там власть как-то делили. Естественно, кто из них главнее мои новые знакомые не знали, не того полёта птицы. Они вообще мало что рассказали про страну, сами из этого города сроду никуда не уходили.

Меня звали Дагмар, а прозвище было такое, что я даже вздрогнул, когда мне его назвали, прозвище у меня было Сиротка, как и в моём прошлом мире. Я даже поинтересовался фамилией, только меня не поняли и тут же сообщили, что фамилия, а точнее второе имя, есть только у дворян и магов, простые люди только по одному имени имеют. Сироткой меня называли за то, что когда я просил милостыню, всегда давил на то, что являюсь сиротой, вот и приклеилось такое прозвище.

Всего в компании было пять человек. Кроме вышеперечисленных и меня, был ещё Керт, молчаливый парень, который как мне показалось, радовался больше всех, что я очнулся. Были ещё мальчишки, раньше их было двенадцать человек, хотя теперь уже не их, а нас, но семеро не пережили прошлую зиму, умерли от голода и от болезней. Хотя учитывая то, как они живут и в каких условиях, это совсем не удивительно, особенно если зимы тут длинные и холодные. Надо будет что-то с жильём решать, или, по крайней мере, с дровами, иначе тоже могу «ноги протянуть». Судя по всему, дрова тут в большом дефиците, вон как приятели на меня косились, когда заметили, что я несколько веток сжёг.