Сиротка. В ладонях судьбы

Жослин слушал ее, не перебивая и не возражая, чего бы никогда не сделал раньше.

– Пусть Тала покоится с миром, – добавила она. – Я найду Киону. Завтра же отправлюсь на ее поиски. Никто не посмеет ее тронуть, иначе я умру от горя. А мне нельзя умирать: у меня трое детей, я нужна им.

Она замолчала, пытаясь справиться с рыданиями.

– Тала не одобрила бы моих слез. Единственный способ почтить ее память – это защитить Киону.

– Прости меня, Эрмина. Я не выполнил своего долга. Смалодушничал с самого начала, а когда решил противостоять Лоре, было слишком поздно. Я люблю эту девочку, восхищаюсь ею. Нужно обязательно ее найти!

– Думаю, это будет не так сложно и не займет много времени. Мадлен в детстве уже побывала в одном из таких пансионов. Она сможет меня сориентировать. Мне пора бежать, папа. Хочу поскорее обнять Мукки и дочек.

– Поцелуй своего глупого отца, – попросил Жослин.

Эрмина отреагировала неожиданно. Она поспешно вскочила, чтобы увернуться от его объятий.

– Прости, но я не могу. Я слишком разгневана. Не именно на тебя, но твоя вина в этом тоже есть. Тала столько страдала из-за твоего эгоизма и трусости! А что пережил Тошан, узнав, что ты был любовником его матери! Мне нужно успокоиться, и, пока не найду Киону, я не смогу тебя обнять.

С этими словами она вышла из палаты, даже не улыбнувшись на прощание.

– Эрмина, доченька! – воскликнул он.

Она сделала вид, что не слышит. В ее душе разыгралась настоящая буря. Смерть Талы казалась ей огромной трагедией. «Если бы только Тошан был здесь!» – с горечью подумала она.

Шарлотта и Мадлен ждали Эрмину возле больницы. По ее расстроенному лицу они сразу поняли, что случилась беда.

– Что случилось, Мина? Не молчи! Твоему отцу стало хуже? – всполошилась индианка.

– Тала умерла, – ответила молодая женщина, снова разрыдавшись. – Несчастный случай. Она пыталась помешать конной полиции забрать Киону в пансион. Лошадь лягнула ее в грудь.

Мадлен потрясенно перекрестилась и заплакала. Она нежно любила свою тетку. Взволнованная, Шарлотта протянула руки к Эрмине, и та позволила себя обнять.

– Господи! Как же тебе сейчас плохо, Мимина! Но зачем они забрали Киону? Она же не сирота!

– Я тебе потом объясню, – ответила молодая женщина. – Мадлен, мне понадобится твоя помощь. Я уезжаю завтра.

– Конечно, я помогу тебе.

Услышав гудок автомобиля, они замолчали. Онезим Лапуэнт припарковал свой грузовик неподалеку от троицы. Лора попросила его доставить их в Валь-Жальбер.

Валь-Жальбер, тот же день, час спустя

Онезим выключил двигатель машины и высадил Эрмину, Шарлотту и Мадлен рядом с домом Шарденов. Этот гигант с нежным сердцем был очень взволнован, вновь увидев свою сестру Шарлотту, которой искренне гордился. Он считал ее красивой, умной и элегантной.

– Идите в дом, барышни, – сказал он им. – Я принесу ваш багаж.

Ближе к вечеру небо приобрело невероятно нежный, фиалковый оттенок. Ветер, дувший с озера Сен-Жан, нес легкую прохладу, предвещавшую первые осенние заморозки.

– Спасибо, Онезим, – ответила Эрмина. – Держите, купите игрушку сыновьям.

Она сунула ему в руку купюру. Времена были тяжелые, и мужчина счел это настоящей удачей. Лора тоже заплатила за эту поездку, и вообще, ему вполне удавалось сводить концы с концами, подрабатывая шофером.

– С возвращением в Валь-Жальбер! – воскликнул он, обнажив в широкой улыбке свои плохие зубы. – А ты, Шарлотта, заходи повидаться с племянниками, раз уж ты здесь.

Эрмине не хватило мужества улыбнуться простодушию их соседа. «Тала умерла, – повторяла она, по-прежнему недоверчиво и потрясенно. – Папа и Шоган посмели сжечь ее, словно она не заслуживала лучшего, словно нужно было срочно избавиться от тела! Господи, я не должна больше думать об этом, мне нужно быть сильной, чтобы спасти Киону!»

При одной только мысли о том, что ее любимая младшая сестренка может оказаться во власти извращенного желания мужчины, Эрмина была готова разрушить все преграды. А пока что она застыла возле дома своей матери, не в силах сделать ни шагу, глядя в распахнутые настежь окна. Через несколько секунд выбегут ее дети и начнется безумный хоровод вокруг так долго отсутствовавшей матери.

– Мадлен, Шарлотта, идемте, – тихо сказала она.

Они направились к цветочной клумбе с одинаково удрученным видом. Смерть прекрасной индианки с неукротимым нравом омрачила радость их возвращения. Они едва обратили внимание на пышно цветущие кусты роз. Выжженная летним солнцем, трава хрустела под их ногами. Здесь все осталось по-прежнему. Эрмина заметила шезлонг своей матери на просторной крытой террасе, украшенной керамическими горшками с геранью и георгинами. Занавески в гостиной колыхались от легкого ветерка.

– Я думала, мои дети бросятся ко мне, – удивилась она. – Какая тишина! Однако время полдника уже прошло.

На крыльце показалась Лора и помахала им рукой. Своей бодрой походкой она устремилась навстречу дочери.

– Дорогая моя, наконец-то ты здесь! – воскликнула она драматическим тоном. – Если бы ты знала, как мне тебя не хватало!