Сироты Цаво

Наступил день, когда Дэвид решил, что настало время войти в загон. Он протянул руку и коснулся носорога. К нашему великому удивлению, Руди не возражал против такой вольности. Он даже позволил Дэвиду погладить себя и почесать голову. Общество человека его обрадовало. Носорог стал ходить за Дэвидом по загону в надежде получить какое-нибудь лакомство. Ободренные таким приемом, мы решили еще раз попытаться свести Руди с Руфусом. Нам хотелось, чтобы Руди ходил вместе со всеми остальными нашими воспитанниками вниз к реке.

Руфус упирался, но мы заманили его в загон и, чтобы он не смог сбежать от Руди, заперли там. Загнанный же в угол Руфус вынужден был встретить своего сородича что называется лицом к лицу. Несколько мгновений они злобно смотрели друг на друга и угрожающе фыркали. Затем Руди (он был в два раза меньше Руфуса) издал яростный клич, очень похожий на рев носорогов, когда они бились за яму с водой у реки Тивы. Перепуганный насмерть Руфус, потеряв все свое мужество, сделал отчаянный рывок к воротам и стал биться о них в тщетной надежде вырваться на свободу. Руди воспользовался этим моментом и атаковал противника сбоку: малыш рычал и яростно бодал своим маленьким коротким рогом беднягу Руфуса. Испугавшись, что Руфус может получить серьезные ранения, Дэвид крикнул служителю, чтобы открыли ворота. Не успели освободить щеколду, как Руфус опрометью выскочил и скатился вниз с холма, словно за ним гнались черти.

Подвергнув Руфуса таким неприятностям, мы почувствовали себя виноватыми. Много сладостей пришлось скормить, прежде чем носорог немного успокоился и простил нам тяжкое испытание. Бедняга весь дрожал. Морда его сильно пострадала, и мы лечили раны носорога как могли, успокаивали его и ласкали. На какое-то время было решено оставить попытки навязать Руфусу дружбу с новичком. Руди в течение нескольких недель пасся отдельно, но выводили его из загона всегда в то же время, что и остальных наших питомцев. Сначала, как только на глаза малышу попадался державшийся на почтительном расстоянии Руфус, он начинал долго и злобно пыхтеть и фыркать.

Однако постепенно носороги привыкли друг к другу и вскоре мирно паслись рядом. Прошло еще какое-то время, и они стали просто неразлучны. Я очень жалела Руди, ведь он был так одинок и ему постоянно не хватало ласки. По с тех пор, как носорог нашел друга, его характер полностью изменился. Теперь трудно было найти более трогательную пару, чем Руфус и Руди.

В октябре 1965 года Дэвид решил вновь подсчитать слонов в самом парке и ближайших окрестностях, так как точность переписи 1962 года вызывала большие сомнения. Операция планировалась продуманно и детально. Пригласили таких опытных наблюдателей, как доктор Хью Лэмпри из школы охотоведов в Мвеке; Майлс Тэрнер, директор Национального парка Танзании — Серенгети; Мюррей Уотсон и Ричард Белл из Исследовательского центра в Серенгети; Тэффи Маршалл, Джини Нэсбит и Рон Джоллей из Западного Цаво. Дэвид и Питер составляли команду Восточного Цаво. Недели ушли на определение границ районов, подготовку карт, выбор маршрутов и порядок самого подсчета. Нам выделили четыре самолета, причем их пилоты и наблюдатели уже имели достаточный опыт подобной работы.

Мы были чрезвычайно признательны Управлению национальных парков Танзании и департаменту охоты Кении, предоставившим в наше распоряжение самолет в дополнение к тем двум, что у нас уже имелись, а также Обществу защиты диких животных, которое прислало самолет для обследования северных районов парка, примыкавших к реке Тане.

Великий день настал, и все участники операции собрались на последнее короткое совещание в Вои. Следующее утро началось с воздушной разведки и знакомства летчиков с границами своих районов. Во второй половине дня произвели облет контрольного района для оценки пределов возможных ошибок каждого из наблюдателей. С интервалом в полчаса команды вылетели в свои районы и, придерживаясь заданной схемы облета, вели подсчет слонов. Совпадение цифр получилось достаточно близким, и Дэвид остался доволен результатом проделанной работы.

С рассвета и до заката в течение недели мы считали и пересчитывали. Для каждой команды Дэвид приготовил легкие ящички, в которые к утру укладывали завтраки. К полудню пилоты опускались на удобной для посадки площадке, закусывали и вновь отправлялись в полет. К вечеру они возвращались совершенно измотанные восьми-девятичасовой работой, требовавшей к тому же от наблюдателей и пилотов точности выполнения маршрутов и большой внимательности. Маршруты полетов наносились на карты районов, где отмечалось число замеченных слонов. Полученные цифры суммировались и отражались на общей карте, вывешенной для всеобщего обозрения в столовой.