Система экономических противоречий, или философия нищеты. Том 1

В неведении всего, что касается Бога, мира, души, судьбы; вынужденный действовать как материалист, то есть путем наблюдения и опыта, и делать выводы на языке верующего, потому что другого нет; не зная, следует ли понимать мои формулы, несмотря на то, что они богословские, в прямом или переносном смысле; в этом вечном созерцании Бога, человека и вещей, вынужденный терпеть синонимию всех терминов, охватывающих три категории — мысли, слова и действия, но не желая что-либо утверждать с одной стороны больше, чем с другой: строгость диалектики требует от меня, ни больше, ни меньше, предполагать наличие этого незнакомца, которого называют Богом. Мы полны Божественности, Jovis Omnia Plena; наши памятники, наши традиции, наши законы, наши идеи, наши языки и наши науки — все заражено этим перманентным суеверием, за границей которого нам не дано говорить или действовать, и без которого мы немыслимы.

Наконец, мне нужна гипотеза Бога, чтобы объяснить публикацию этих новых Записок.

Наше общество наполнено событиями и заботами о будущем: как объяснить причину этих смутных предчувствий лишь с помощью вселенского разума, имманентного, если хотите, и постоянного, но безличного, и потому, стало быть, безгласного; — или с помощью идеи необходимости, если это подразумевает, что необходимость познаваема, и, следовательно, у нее есть предчувствия? Таким образом, вновь остается гипотеза движущей силы или демона, который давит на общество и посылает ему видения.

Так вот, когда общество пророчествует, оно задает себе вопрос устами одних и отвечает устами других. И тогда становится мудрее, потому что умеет слушать и понимать, потому что это сам Бог говорил, quia locutus est Deus.

Академия гуманитарных[138] и политических наук предложила следующую задачу:

Определить основные факты, которые регулируют отношения прибылей с зарплатами, и объяснить соответствующие колебания этих отношений.

Несколько лет назад та же Академия спрашивала: Каковы причины нищеты? Поскольку в девятнадцатом веке нет другой задачи, кроме задачи о равенстве и реформе. Но сознание навевает, что хочет: многие принимаются размышлять над вопросом, но никто не отвечает. Наблюдательный совет (академии) поэтому возобновил свой запрос, но в более многозначительных выражениях. Она хотела бы знать, царит ли порядок в цеху; справедливы ли зарплаты; получают ли свободы и преимущества соответствующую компенсацию; является ли понятие стоимости, которое доминирует во всех актах обмена в тех формах, которые ему придали экономисты, достаточно точным; защищает ли кредит производство; правильно ли все обращается; распределяются ли издержки поровну на всех и т. д. и т. п.

Фактически нищета имеет в качестве непосредственной причины недостаточность дохода, и целесообразно знать, насколько, за исключением несчастных случаев и злой воли, доход работника бывает недостаточным. Это все тот же вопрос о неравенстве состояний, который делает столько шума в течение целого века, и который, по странному стечению обстоятельств, постоянно воспроизводится в академических программах, как если бы он был по-настоящему узловым для современности.

Следовательно, равенство, его принцип, его средства, его препятствия, его теория, причины отсрочек его наступления, причина общественного и изначального неравенства: вот то, что следует изучить, невзирая на сарказм неверия.

Я хорошо знаю, что академические взгляды не столь глубоки, и что они не терпят ничего нового в целом; но чем больше обращаются к прошлому, тем больше размышляют о будущем, тем больше, стало быть, мы должны верить во вдохновение: поскольку истинные пророки — те, кто не понимают того, что они пророчествуют. Послушайте прежде всего:

Каково, говорит Академия, наиболее целесообразное применение принципа добровольного объединения в борьбе с нищетой?

И еще:

Изложить теорию и принципы договора страхования, изучив его историю, и вывести из теории и фактов преимущества развития, которые может дать этот договор, и различные приложения, которые могут оказаться полезными в состоянии прогресса, в котором в настоящее время находится наша коммерция и производство.