Система малой звезды

Иногда я не поспевала за его широким шагом и просила идти медленнее, на какое-то время он тормозил, но потом снова набирал привычную скорость, словно мы опаздывали куда-то.

– Ретип! – наконец взмолилась я, – может, сделаем привал, мы уже довольно долго в пути и я устала.

Ретип взволнованно посмотрел на меня, потом на горы и, нехотя, согласился.

– Что с тобой, куда ты бежишь? – поинтересовалась я.

– Не знаю, словно что-то тянет меня туда, к тем горам, – тихо ответил брат, не сводя глаз с груды камней, убегающих в облака.

– Мы пойдем туда? – в ужасе поинтересовалась я, глядя на холодный снег на вершине.

– Не знаю, но мы точно пойдем в ту сторону, а там решим.

– Ладно, – согласилась я, но внутренне стала нервничать еще больше.

Второй день подходил к концу, а мы подходили к подножью гор. Отсюда они казались гораздо выше, чем я могла предположить. Хотя чего было еще ожидать, если я видела их из поселения?

–Перерыв?– с надеждой спросила я.

– Да, но чуть позже. Давай поднимемся вон в ту пещеру, – попросил брат. – Там будет безопасней и легче укрыться от дождя.

– Ладно, – согласилась я, оглядевшись и увидев приближающиеся к нам грозовые тучи. Затем лениво принялась карабкаться вверх по скале вслед за братом.

Это было весьма непросто: не смотря на большую высоту и прохладный ветер, мне было безумно жарко, длинные вьющиеся волосы прилипали к спине, спадали на лицо и сквозь их черноту я иногда ничего не видела. Волосы Ретипа были немногим короче моих, однако, мне кажется, они ему совсем не мешали.

– Еще немного,– утешала я себя, пытаясь набрать воздуха в грудь,– и мы будем у цели, Ретип прав: там безопасно. Ни тебе диких зверей, ни людей, пытающихся тебя ограбить или убить. Надеюсь, в пещере не будет этого ветра, который с каждым преодоленным метром становится холоднее.

– Силена, давай скорее, здесь просторно и тепло, – радостно сообщил Ретип, скрывшись в пещере. Затем вернулся обратно и помог мне залезть на уступок, подав руку и подтянув.

Поднявшись, я упала на каменный пол в тщетных попытках отдышаться. Руки были в ужасном состоянии: мозоли, некоторые стертые в кровь, порезы от острых камней, не знаю, когда смогу теперь хоть что-то ими делать.

– Давай же, хватит валяться, тут холодно, пойдем внутрь, – подбодрил меня брат, помогая подняться на ноги. – Вот уж не думал, что ты такая слабая, – улыбнувшись, добавил он.

– А я не думала, что ты такой быстрый, сильный и безжалостный, – с обидой ответила я, чем вызвала только легкую ухмылку.

Неожиданно в глубине пещеры раздался шорох.

– Ретип,– взмолилась я, – что это?

– Не знаю, но нужно посмотреть.

– Нет! Не надо! Давай уйдем, – взмолилась я, хватаясь за его ноги в попытке остановить, но он был слишком сильным, а мои руки изранены, чтобы я могла хоть что-то сделать.

Новый шорох донесся издалека, словно зовя его к себе, а меня заставляя искать пути отступления. Нехотя я поднялась на ноги и последовала за ним. Темнота пронизывала все вокруг, но вскоре глаза привыкли к ней и мы шли на ощупь, прислушиваясь к странному шороху.

Вдали показался слабый свет, наполняющий эту темноту теплотой и уютом.

Ретип на миг замер, но затем еще решительней пошел вперед. Не знаю почему, но в этот момент я почувствовала, что это его свет, он зовет брата, потому что там его судьба, она сама привела нас сюда и я не должна препятствовать ей, ведь он там, где должен быть.

Беззвучными, широкими шагами я последовала за ним, но никак не могла догнать, даже побежав.

Внезапно он остановился. Наконец нагнав его, я встала рядом и посмотрела туда же, куда был направлен его взгляд.

Я не поверила своим глазам: посреди огромной пещеры расположился просторный зал, весь наполненный светом, исходящим от большого прозрачного сосуда, спускающегося от потолка до пола. Сосуд целиком был заполнен светящейся жидкостью, в которой в позе эмбриона плавал человек. От незнакомца в прозрачной жидкости к стеклянным стенам отходило множество красных нитей, похожих на вены. Ретип стоял на месте и не шевелился, на его глаза навернулись слезы, беззвучно спускающиеся по щеке.

– Ретип, – прошептала я,– что с тобой?

– Не знаю, – еле слышно ответил он, – просто все внутри перевернулось с ног на голову, сердце сжалось, словно вот-вот остановится и … так трудно дышать.

– Но почему? – недоумевала я,– тебе плохо?

– Нет, это из-за нее, – прошептал брат и заворожённый направился к сосуду.

Я никак не могла понять, что происходит, почему этот человек в сосуде так волнует моего его, и с чего он взял, что это она? По длинным волосам, плавно парящим в жидкости? Это ни о чем не говорит: у самого они лишь немного короче.

Нерешительно я последовала за взволнованным юношей к сосуду, решила просто наблюдать за происходящим, чтоб понять, что все это значит.