Система природы, или О законах мира физического и мира духовного

Из этих-то мрачных идей на земле возникли все религиозные вероучения, нелепейшие и свирепейшие суеверия, бессмысленные обряды, абсурдные учения, странные взгляды, тайны, догматы, церемонии - одним словом, все религии; они всегда были и будут вечным источником тревог, раздоров и безумия для желчных фантазеров, опьяненных религиозным неистовством, которых их мрачный темперамент и беспорядочное воображение предрасполагают к злобе и фанатизму, а невежество делает жертвами легковерия и слепыми орудиями жрецов; последние же ради своих собственных интересов будут еще не раз прибегать к авторитету своего дикого бога, чтобы толкать своих последователей на преступления и заставлять их лишать других покоя, которого они лишены сами.

Лишь разницей темпераментов и страстей объясняется различие между богом теиста, оптимиста, счастливого мечтателя и богом суеверного фанатика, столь часто становящегося под влиянием своего изуверства жестоким и вредным по отношению к окружающим. И тот и другой одинаково безрассудны, оба жертвы своего воображения: один под влиянием своей жизнерадостности видит бога лишь в благоприятном свете, другой видит его только с дурной стороны. Если мы станем исходить из какой-нибудь ложной предпосылки, то все наши рассуждения окажутся одной длинной цепью заблуждений; если мы откажемся от свидетельства чувств, опыта, природы, разума, то не будем знать, где остановится наше воображение. Разумеется, взгляды счастливого мечтателя менее пагубны для него самого и для других, чем идеи желчного фанатика, которого делает жестоким и трусливым его темперамент; однако боги обоих представляют собой простые призраки: бог первого - продукт приятных грез, бог второго - продукт болезненного расстройства мозга.

От теизма до мрачного суеверия только один шаг. Достаточно малейшего расстройства в организме, ничтожнейшего недуга, непредвиденного огорчения, чтобы повлиять на состав соков в организме, испортить темперамент, произвести переворот во взглядах теиста, или жизнерадостного верующего; последний тотчас же начинает иначе смотреть на своего бога, для него перестает существовать прекрасный порядок вселенной, и меланхолия мало-помалу доводит его до суеверия, малодушия и всего того, что порождает легковерие и фанатизм.

Так как божество существует лишь в воображении людей, то оно неизбежно должно носить на себе отпечаток их характера: обладать их страстями, всегда зависеть от перемен, происходящих в их организме, быть веселым или печальным, полезным или вредным, дружески или враждебно настроенным к людям, общительным или нелюдимым, гуманным или жестоким в зависимости от настроений человека, представляющего себе образ этого божества. Человек, превратившийся из счастливого в несчастного, из здорового в больного, из веселого в печального, не может при подобных переменах сохранить неизменным образ бога. Но что же это за бог, который постоянно зависит от перемен, происходящих под влиянием естественных причин в человеческом организме? Бог, противоречивые представления о котором зависят от большей или меньшей степени теплоты и подвижности нашей крови, несомненно, весьма странен!

Разумеется, мудрый, благой, преисполненный приятных и полезных для человека качеств бог представляет собой более обольстительный призрак, чем бог суеверного фанатика, но он тем не менее призрак, который может стать опасным при изменении обстоятельств жизни или темперамента занимающихся им мыслителей; так как последние видят в боге творца всех вещей, то их представления о нем изменятся или по крайней мере он предстанет перед ними в виде полного противоречий существа, на которое нельзя полагаться. В этом случае их охватят неуверенность и тревога и бог, который первоначально рисовался им в таких радужных красках, станет для них предметом страха; мысль о нем будет побуждать их к самому мрачному суеверию, от которого первоначально они казались бесконечно далекими.