Система природы, или О законах мира физического и мира духовного

Теология, эта сверхъестественная наука, от рождения враждебная опыту, была непреодолимым препятствием для развития естественных наук, почти всегда встречавших ее на своем пути. Физике, естествознанию, анатомии было разрешено смотреть на все лишь через темные очки суеверия. Очевиднейшие факты с презрением или ужасом отвергались, если их не удавалось согласовать с религиозными гипотезами. Зальцбургский епископ Виргилий был осужден церковью за то, что он осмеливался защищать учение о существовании антиподов. Всем известны преследования, которым подвергался Галилей за то, что он отрицал движение Солнца вокруг Земли. Декарт был вынужден окончить свои дни на чужбине. Попы правы в своем враждебном отношении к наукам: прогресс знания рано или поздно уничтожит подсказываемые суеверием взгляды. Ничто из того, что основывается на природе и истине, не может погибнуть; плоды же воображения и обмана рано или поздно должны быть отвергнуты. Одним словом, теология постоянно противилась счастью народов, прогрессу человеческой мысли, полезным исследованиям, свободе мысли; она удерживала человечество в невежестве; все его шаги под ее руководством были направлены по ложному пути. Можно ли считать решением проблем физики утверждение, что какие-нибудь удивляющие нас факты, малоизвестные явления (извержение вулкана, наводнение, появление кометы и так далее) представляют собой знаки божьего гнева или же противоречат законам природы? Если людей станут убеждать, как это обычно делают теологи, что все испытываемые ими физические и моральные бедствия являются результатом божьей воли или же налагаемыми божеством наказаниями, то не будет ли это мешать поискам средств против этих бедствий? В 1725 г. Париж переживал голод, который чуть не вызвал народный бунт; тогда извлекли раку святой Женевьевы, божественной покровительницы парижан, и стали носить ее впереди торжественной процессии, надеясь таким образом справиться с этим бедствием, вызванным монополиями, в которых была заинтересована любовница тогдашнего первого министра. Не полезнее ли подвергать исследованию природу вещей и отыскивать в ней или в человеческой технике средства против бедствий, от которых страдают люди, чем приписывать эти бедствия какой-то неизвестной силе, на волю которой никоим образом нельзя воздействовать? Изучение природы, исследование истины возвышают душу, обогащают ум, делают человека энергичным и мужественным; теологические же учения способны только умалить человека, ограничить его умственный кругозор, лишить его мужества. ("Душевная сила проистекает не из иного источника, как из добродетели и созерцания природы". ) Вместо того чтобы приписывать мести божества войны, голод, неурожаи, эпидемии и разные другие народные бедствия, не лучше и не полезней ли показать народам, что эти бедствия происходят от их собственного безрассудства или, вернее, от страстей, инертности и тирании их государей, жертвующих благом государств ради своего ужасного безумия? Разве не лучше было бы, если бы эти безрассудные народы, вместо того чтобы искупать свои мнимые прегрешения и стараться умилостивить иллюзорные небесные силы, старались установить более разумное управление, являющееся верным средством устранить все те бедствия, от которых страдают народы? Естественные бедствия должны быть устранены с помощью естественных средств; наблюдение и опыт давно должны были бы убедить людей в бесполезности сверхъестественных лекарств, всяких искуплений, молитв, жертвоприношений, постов, процессий и так далее, в которых все народы тщетно искали спасения от своих злосчастий.