Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея (ЛП)

— Похож, ничего не скажешь, чем-то похож.

Шэнь Цинцю от души пнул его, радуясь, что рядом нет посторонних свидетелей.

— Бредишь наяву?

— Ты отлично понимаешь, кого я имею в виду, — ничуть не смутился Шан Цинхуа. — Я ведь уже давно за тобой наблюдаю, и должен кое-что у тебя спросить, а то на душе будет неспокойно: по кому ты на самом деле тоскуешь — по Ло Бинхэ или по тому маленькому послушному ученику, чей образ запечатлелся в твоём сердце?

Шэнь Цинцю закатил глаза, демонстративно затыкая уши. Хоть Шан Цинхуа чувствовал, что вступает на зыбкую почву, он всё же рискнул продолжить:

— Я слышал, как твои адепты говорят о том, что шисюн Шэнь будто утратил душу, которая взлетела к небесам на собрании Союза бессмертных. После этого ты несколько раз звал Ло Бинхэ. Сам выбил иероглифы на могиле меча. А ведь ты… не лишён трепетной мазохистской жилки, а?

«Вот, второй раз мне твердят о том, что я якобы “утратил душу”! Неужто эти слова теперь будут преследовать этого старика до самой могилы? Конечно, я понимаю, что мои адепты под завязку набиты всякой поэтической бредятиной, но когда это они успели стать такими сплетниками, что ради красного словца не боятся уронить образ своего учителя в глазах посторонних?»

Внезапно Шэнь Цинцю ощутил, как по спине ползут мурашки.

С каких пор само Великое Божество этого мира Сян Тянь Да Фэйцзи донимает его вопросами, которые больше пристали бы шушукающимся в спальне общежития старшеклассницам? «Признайся, а ведь ты запала на N.!» «И не отнекивайся — тут нечего стыдиться!» Вот уж воистину полное безумие!

Подобные фантазии о двух взрослых мужчинах просто отвратительны!

На самом деле, вопросы Шан Цинхуа вовсе не несли в себе подобного подтекста — он лишь совершенно искренне выражал своё беспокойство. Это сердце Шэнь Цинцю выворачивало всё наизнанку, придавая словам спутника какой-то странный оттенок.

— Чего ждём? — нетерпеливо перебил он товарища.

— Чего? — ошарашенно переспросил Шан Цинхуа.

Шэнь Цинцю сунул поводья ему в руки.

— Гунъи Сяо ушёл, теперь ты за кучера.

— Почему бы тебе для разнообразия не заняться этим самому?

— Ты что, хочешь заставить смертельно больного работать?

Нашёл тоже инвалида! Который только что сюсюкал над тварью, которую сам же обстрелял талисманами! Имей уже совесть!

Забравшись в повозку, Шэнь Цинцю оправил рукава. В них покоился ключ к его спасению. До того дня, когда Ло Бинхэ воскреснет из мёртвых, осталось ещё пять лет — вполне достаточно, чтобы завершить этот шедевр.

Он не учёл лишь одного.

Что Ло Бинхэ возвратится так рано.

Примечания:

[1] Пытаясь украсть курицу, в итоге потерял горсть риса 偷雞不成蝕把米 (tōu jī bù chéng shí bǎ mǐ) — кит. пословица, означающая, что в попытке достичь выигрышной позиции человек может оказаться в ещё худшем положении.

[2] «Враг во тьме, я же на свету» 敵暗，我明 (Dí àn, wǒ míng) — кит. поговорка, означающая, что враг в более выгодной позиции.

[3] Чи — 尺 (chǐ) — единица длины, равная около 32,5 см.

[4] Озеро Лушуй — 露水 (Lùshuĭ) — в пер. с кит. «роса».

[5] Дюжина чжанов - около 40 метров. Один чжан — 丈 (zhàng) — около 3,33 м.

[6] Жертва наказания небес 天罚 (tiānfá), проклятия 诅咒 (zǔzhòu) или неправильно пошедшего самосовершенствования 修炼禁术失败 (xiūliàn jìnshù shībài) — эти явления весьма часто встречаются в романах о заклинателях, в особенности первое и третье. В данном случае наказание небес подразумевает не гнев богов, а рок или предначертание. Совершенствование тела и духа изначально считается чем-то противоестественным, потому занимающиеся им рискуют навлечь на себя кару. Те, что не сумели довести совершенствование тела и духа до победного конца, обычно плохо кончают (чаще всего гибнут), частный случай этого — искажение ци.

Глава 31. Обратный отсчёт до возвращения главного героя

Три года пролетели как по мановению руки.

На их протяжении всё своё время, за исключением тех промежутков, когда Лю Цингэ помогал ему очистить меридианы от яда или Му Цинфан давал ему лекарства, Шэнь Цинцю, откомандировав пару старших адептов присматривать за тренировками, посвящал пешим прогулкам.

В прежней жизни он предпочитал сидеть в четырёх стенах с видеоиграми и книгами. В этом мире, само собой, никакого компьютера ему не светило, и вместо этого он полюбил бродить по окрестностям хребта. Так и текли его дни в приятной неге, пока он не получил талисман-послание от Юэ Цинъюаня, призывающий его обратно на Цанцюн.

На сей раз Шэнь Цинцю отсутствовал так долго, что даже следы его тени испарились, так что адепты Цинцзин выстроились, чтобы устроить ему торжественную встречу. При виде медленно взбирающегося на гору учителя они тотчас бросились к нему и обступили со всех сторон.