Система Возвышения 4: Тропою Мастерства

Умница моя рыжая. Учла, наверное, что у Некроманта посох исчез, да и уверен — он поделился рассказом о битве в астрале с ближайшими соратниками, в число которых входила и Хэля. Так что этот подарок — явно подгон по случаю.

Через пару минут я уже держал в руках новое оружие.

— Глефа, Высокий ранг второй класс.

+ 400 ко всем харктеристикам. Пассивные навыки:

Сам себе оружейник — в случае некритических повреждений оружие способно к самовосстановлению.

Сквозь воздух — игнорирует на 40 % сопротивление воздуха.

Активные навыки:

Воздушное Копьё, Высокий ранг третий класс. 200 единиц Духа (700 из окружающей среды).

Шквал Лезвий, Высокий ранг третий класс — множественные атаки воздушными лезвиями. 280 единиц Духа (940 из окружающей среды).

Запас Духа — 900 единиц.

Очень далеко до Феникса, очень. Лишние единицы характеристик ничуть не компенсировали утраченные навыки моего прежнего оружия. Ни Пепельного Шторма, ни Крыльев, ни тем более Элементаля… Ну, на безрыбье и рак рыба, что поделать. Пора бы подойти и к Котову. Тот стоял в окружении Системных Лордов Унии с весьма кислым выражением лица — видно, прекрасно знал, к чему идёт дело. И не будь Некромантом выбита доля с найденных Алёной месторождений, меня бы на приёме в лучшем случае послали с тем предложением, с которым я иду. Но всё уже утрясено, и ты, Котов, разменная монета в этой игре. Часть платы за долю в добыче столь необходимых ресурсах для Унии. Это просто бизнес, детка.

— Добрый вечер, господа, — заговорил я. — Привет, Хельга, — кивнул отдельно своему рыжему чуду. — Как вам, наверное, уже известно, у меня с господином Котовым имеются определённого рода разногласия, урегулировать которые я бы хотел сегодня. По правилам нового мира — в бою, один на один. Не найдётся ли у вас площадки для проведения данного мероприятия?

— Найдётся. Предлагаю вам проследовать за Артёмом, — кивнул Седой одному из присутствующих. — Он сопроводит вас на специально подготовленную арену. Надеюсь, вы разрешите свой конфликт сегодня в дружеском спарринге.

Собственно, мнением Стаса никто не интересовался. Да и зачем? Все всё прекрасно понимали, а посторонние нас не слышали.

Артём повёл нас к выходу из зала, и, миновав толпу, мы оказались у портальной площадки.

— Внизу — арена, специально подготовленная для вас, — повернулся он к нам. — Правила простые — сдавшегося противника не атаковать. В случае неспособности одной из сторон продолжать бой — прекратить атаки. Никто, конечно, не застрахован в таких делах от гибели, но скажу сразу — мы крайне негативно отнесёмся к гибели любого из участников поединка, так что старайтесь всё же не угробить друг друга. Удачи, Стас, — кивнул он Котову. — Сломай ему очко. Мы болеем за тебя, братишка.

Не удостоив меня и взглядом, он хлопнул Котова по плечу и отошёл в сторону.

— В засос его ещё поцелуй, дегенерат обсосный, — хмыкнул я презрительно и шагнул к засветившемуся порталу.

Внизу меня ждал самый обыкновенный пустырь. Высоко в небе парил Кремль — грозная, величавая крепость, суровая и могучая. Снежный Замок выглядел как творение некоего сказочного художника, решившего нарисовать прекрасную фентезийную крепость, с многосотметровыми стенами и ещё более высокими башнями на них, с центральной башней, вздымающейся более чем на километр. Снежный замок был прекрасен, словно молодой паренёк из золотой молодежи — не из той, что наследует дела отцов, посвящая себя делу, а из тех, что стараются блистать в клубах, на светских мероприятиях и прочем. Сверкающий, хвастающийся рельефной мускулатурой, брендовыми шмотками и дорогой машиной — вот кем казался Снежный Замок.

Кремль был иным. Не было никаких искусственных, гипертрофированных стен — крепость не изменилась в размерах. Всё так же сверкали алыми бликами красные звёзды, всё так же угрюмо и строго смотрели кирпичные стены на каждого, кто оказывался в пределах видимости. На фоне нашего Снежного замка Кремль выглядел совсем небольшим, простая кирпичная кладка не могла сравниться с безупречной монолитностью высоких белых стен, башни казались лилипутами в сравнении с нашими — но при всём при этом он чувствовался как взрослый, опытный и битый жизнью мужчина, не стремящийся кичиться своим богатством и силой и снисходительно позволяющий делать это другим. Ему не было нужды кому-то что-то доказывать — главное, что он сам знал, чего он стоит. И именно этой кажущейся простотой он манил взгляд — ведь быть в эпоху крепостей-гигантов небольшим замком, способным выдержать любой удар, значило обладать силой, недостижимой для многих и многих.