Спустя секунду рядом с телом обнаружилась награда — конечно же, серая, ведь он тоже был первого уровня, как и все, кого я приделал раньше. Я поднял шкатулку (чего добру пропадать?) и отправил ее в инвентарь, а сам обхлопал карманы зомби на предмет еще каких-то наград помимо системных. Больше всего меня интересовали ключи от квартиры — возможно, даже той, в которую он пытался провалиться сквозь дверь. Однако, в кармане пиджака ключей не обнаружилось, а на растянутых трениках, которые были вторым и последним элементом гардероба трупа, карманов не было вообще. Так что либо мертвяк был не из этой квартиры, либо он успел все, что было при нем, где-то похерить.
Дверь, конечно же, была заперта. Вторая тоже. Поэтому, оставив мертвяка валяться на лестничной клетке, я пошел выше.
На следующей обнаружилось сразу двое зомби и — вот это да! — дверь одной из квартир была открыта. Наверное, именно из нее они и вышли.
Один из трупов стоял лицом ко мне, поэтому, едва только я увидел его, он меня увидел тоже. Не знаю как именно, ведь из глазниц у него вместо глаз торчали пресловутые голубые кристаллы, но он вытянул руки и пошел в мою сторону. Дошел он, как и его предшественники, ровно до первой ступеньки, после чего оступился и кубарем покатился вниз под хруст ломаемых костей и суставов.
Я спокойно дождался, когда он подкатится ко мне, разбросав переломанные руки в стороны, присел и спокойно пробил череп Лизой. Подождал секунду, пока не появится лут, подобрал его в инвентарь и пошел вверх по лестнице. Дошел до второго зараженного, который стоял спиной ко мне, и вообще никак не проявил интереса к раздающимся за его спиной звукам, и приговорил и его тоже.
Все-таки хорошо, что эти сообщения об опыте высыпаются не сразу, как ты приговорил тварь, а только когда опасность минует полностью. Иначе получилась бы крайне неприятная ситуация, когда буквы перегораживают поле зрения.
Квартира, на которую я наткнулся, не очень-то отвечала моим требованиям. Как минимум, она находилась слишком высоко от земли, как максимум — в двери не торчало ключей и ни у одного из трупов их не было тоже. Обойдя всю небольшую двухкомнатную квартиру с ободранными обоями и пузырящейся на потолке краской, я не нашел внутри ни кого-то живого, ни чего-то ценного и уж тем более не нашел ключей. Впрочем, я не сильно-то и искал — чтобы найти что-то настолько мелкое в чужой квартире, надо потратить немало времени, а у меня его не то чтобы много. Так, пошукал немного в коридоре на полках, заваленных всяким хламом, да проверил маленький шкафчик с расколотым зеркалом на стене — и все дела. Вряд ли ключи от квартиры могли быть спрятаны где-то в недрах платяных шкафов, правильно? Да и не то чтобы сильно нужна мне была эта квартира.
На следующей лестничной клетке меня ждал новый сюрприз. Раскинув руки и ноги в стороны, в форме звезды, тут лежал уже дохлый зомби, под которым успело прилично натечь голубым липким. Однако рядом с ним не было шкатулки, откуда напрашивался простой вывод — кто-то успел его приговорить и забрать лут. Судя по расколотой черепушке, этот кто-то пользовался топором или чем-то вроде того, короче, чем-то холодным, никак не огнестрельным. Да и услышал бы я, если бы кому-то пришло в голову стрелять всего лишь парой этажей выше. Что ж, вывод напрашивается вполне однозначный — тут есть выжившие помимо меня. Буквально в шаговой доступности. Возможно даже в одной из этих квартир, двери которых, конечно же, заперты.
Проблема только в том, что я прекрасно помнил свои предыдущие рассуждения касаемо людей и поэтому не торопился искать этих выживших. Кто его знает, вдруг они пришли к тем же выводам, что и я и теперь ищут лоха, с которого можно полутать системное оружие? А ведь есть и те, кому и оружие-то не особенно нужно, они и просто так замочить готовы и только порадуются этому. Так что надо быть наготове и к любым выжившим относиться в первую очередь с подозрением.
Но на всякий случай я все же постучал в обе двери по очереди, держа дробовик под рукой. Никто не то что не открыл — даже не ответил, даже не похрипел с той стороны. Полный игнор. Что ж, не очень-то и хотелось. То есть, хотелось, конечно, но не настолько, чтобы из-за этого расстраиваться.