Системная ошибка. Любовь не по программе (СИ)

— Вы подумали?! — во мне темным пламенем взметнулась ярость. — У меня парень в реанимации, а вы решили меня оградить от информации?! Верните, немедленно!

— П-п-парень? — заикаясь, переспросила мама.

Я отмахнулась, не желая сейчас каяться в том, что не рассказала им об отношениях.

Меня сейчас заботил только Дима.

Слава небу, родители не стали настаивать. Мама молча отдала мне мобильный и я, мельком заметив не меньше сорока пропущенных от Макса, Светки и Лиры, принялась гуглить телефон больницы. Хорошо, что хоть ее название из памяти не выпало, как многое другое.

Короткий разговор с приемной принес облегчение: мне любезно сообщили, что Дмитрий Нелинский, восемнадцать лет, находится в удовлетворительном состоянии. В себя не пришел, но жизни уже ничего не угрожает.

У меня словно три пудовых камня с души свалилось.

Живой! Спасибо тебе, Господи, он живой!

Я без сил опустилась на табуретку и заплакала от облегчения.

— Доча, что такое? — меня немедленно обнял мама.

— Жив, — выдохнула я, обнимая ее в ответ. — Он жив!

— Тебя отвезти в больницу? — спросил отец, поднимаясь.

Я слабо улыбнулась и кивнула.

Все же, насколько разными бы мы ни были… Я всегда знала, что меня любят и обязательно помогут.

Вот только к Диме меня все равно не пустили. Сказали, что его перевели в палату интенсивной терапии, но туда можно только родственникам, а я таковой, увы, не являлась. Так что пришлось довольствоваться тем, что прогноз положительный, и уезжать. Я попросила отца подбросить меня домой и клятвенно обещалась, что заеду на днях и расскажу им все в подробностях.

Дома меня ждали взволнованные Макс и Света. Конечно, они были уже в курсе.

Весь универ гудел о том, что Алексей съехал с катушек и попытался нас с Димой убить. Убежал он недалеко и сейчас отсиживался в кутузке.

Вскоре позвонили из полиции и попросили прийти для дачи показаний.

День пролетел… За ним ещё один — такой же.

В больнице — не пустили. Но прогноз такой же. Потом — полиция. Вечером — взволнованные Светка и Макс, к которым присоединилась Лира, всячески старающиеся меня приободрить и развлечь.

И третий день по сценарию тоже ничем не отличался от двух предыдущих…

А на четвертый мне в больнице сказали, что Диму перевели и никто не знает куда. Мол, мать, выступающая официальным опекуном на время недееспособности сына, выразила недоверие им и настояла на переводе в другую клинику.

У меня словно сердце оборвалось. И я… Поняла, что не увижу его ещё очень долго. Пока он окончательно не придет в себя… И если сам потом захочет меня видеть…

Еще два дня я сидела дома в полной прострации, не особо понимая, что вокруг меня происходит. Периодически пыталась звонить, но механический голос каждый раз сообщал, что аппарат абонента выключен.

В воскресенье Макс вытянул меня к родителям. Да и я сама понимала, что сидеть, ожидая какой-либо весточки, нет никакого смысла.

Потому в понедельник я пошла в универ. И почти сразу узнала уничтожившую мое сердце новость: Темка, заикаясь, поведал, что мать Димы забрала его документы из универа. Больше он не будет здесь учиться. Так как это было невозможно без согласия самого «хакера», ведь он совершеннолетний, вывод напрашивался… нехороший.

Было больно. Очень. Невероятно. Ощущение, будто сердце выдрали, а дыру оставили. Но именно это помогало мне жить.

Я с головой упала в учебу, танцы и работу. Забивала свои дни настолько, чтобы на посторонние мысли не было времени. Все, что позволяла себе — один звонок перед сном, с замиранием сердца ожидая гудков. Но безжалостный механический голос раз за разом сообщал, что аппарат абонента выключен.

Моим спасением в который раз стали танцы. Я отдавала себя всю, до остатка, до последнего. Тренировалась любую свободную минуту, оттачивала каждый жест и малейший поворот головы. Аленка даже ругала меня за трудоголизм, но я не могла по-другому.

Потому что если у меня останется время… Я просто сломаюсь. Сломаюсь и больше никогда не встану. А я не могла себе этого позволить.

Алексея, ожидаемо, закрыли в психушке, найдя целый букет расстройств и отклонений. Мне было плевать. Я лишь поставила в голове галочку: этот нейтрализован.

О делах Лиры я почти не знала. Мелкая старалась не нагружать меня своими проблемами, щадя мои потрепанные нервы. Впрочем, некоторые нюансы до меня долетали, и я знала, что настойчивый парень Дэн упрямо не дает ей прохода.

Говорят, что настоящая сталь закаляется только в огне. И лишь преодолевая препятствия, человек очищается от шелухи.

Примерно под конец второй недели после произошедшего, я ощутила то, чего не чувствовала уже давно.

Спокойствие. Осознание цели. Сосредоточенность на главном.

Боль никуда не делась, но затаилась в глубине сердца, больше не принося такого дискомфорта. И уже не кололо внутри от редких моментов, когда я ловила брата и лучшую подругу на миловании. Они, конечно, старались передо мной не светить своими прекрасными отношениями, чтобы не ранить, но… Так что я поговорила с ними и попросила прекращать балаган. Пусть хоть у кого-то в моем окружении все будет хорошо.