Системный Экзорцист. Книга II

Дополнительные: Жизнь задаром (МАХ) (проклятье).

Свободные очки поглощенных душ: 184

Поглощенные души Идраксом Грейгардом: 1955/7000

Инвентарь 110 кг.

Негусто, всего-то двадцать шесть тысяч опыта сохранилось. Выходит, что рисковал жизнью ради чего? Ради того, чтобы повысить реакцию до 14 единиц.

«Поздравляю! Реакция повышена до 14. Текущий опыт 1105/72890» .

И всё, опыт закончился. А вся моя награда — это практически опустевшая банка с мазью... Нет, мазь, конечно, крутая, но как-то не чувствуется, что я иду семимильными шагами к спасению Веры. Кстати! Что там мне подарил храм в связи с моим повышением?

Из инвентаря извлёк шкатулку. Синий отлив, на ощупь как будто сделана из мрамора. Пафоса не занимать. Сдвинул крышку вбок, а внутри всего лишь две карты навыков.

Защита Аданоса.

Класс — карта навыка.

Тип — редкий.

Описание — Пассивное умение. Снижает входящий урон на 10%.

Вес: 0,1 грамм.

Энергослед.

Класс — карта навыка.

Тип — редкий.

Описание — Позволяет распознавать энергетический след, исходящий от демона. Стоимость использования — восемьдесят единиц маны.

Вес: 0,1 грамм.

И что за бестолочи в храме подбирают карты? Зачем защита экзорцисту, который в ближний бой не ввязывается? Нет, я другое дело, мне-то карта в самый раз, но в целом идиотизм. Зато энергетический след очень полезная вещь.

«Поздравляю! Выучен навык Защита Аданоса — уровень 1. Осталось свободных очков навыков: 5».

«Поздравляю! Выучен навык Энергослед — уровень 1. Осталось свободных очков навыков: 4».

Я и не заметил, как стемнело. Сначала возился со статистикой, а потом утонул в воспоминаниях. Лет пять назад я привозил Веру в этот район. Провёл её по местам боевой славы, рассказал про все идиотские истории, в которые успел влипнуть.

Она смеялась. Такая нежная улыбка, с ума можно сойти. Каждый раз, когда смотрел в её глаза, утопал в этой синеве. Забавно, я всегда думал, что сложно кому-то довериться полностью. Раскрыть душу, показав, какой я внутри.

Боялся, что она не поймёт. А оказалось, что она готова просто любить меня таким, какой я есть. Для кого-то это слабость и неуверенность. А я вижу это как силу. Не каждый способен раскрыться, ничего не тая.

И уж тем более не каждый сможет принять человека со всем багажом, стыдом и болью, которые он тащит на себе из прошлого. Вераничка, дождись, я скоро всё исправлю. Будет море, семья, большой дом, всё будет. Скоро.

Вылез из подвала. Холодный воздух заставил вздрогнуть. Эх, прекрасный район. Темнота хоть глаз выколи, ни одного фонаря. Местным плохо, а мне в самый раз. Вокруг слышались редкие переклички паладинов, но фабричные подворотни меня надёжно укрыли в своих недрах.

Через час я выбрался на окружную дорогу и тормознул попутку.

— Тебе куда, братишка? — спросил чернявый водила лет тридцати с тлеющей сигаретой в зубах.

— До трущоб докинешь?

— Не-е-е, я ещё пожить хочу. Ночью туда точно ни ногой,— услышав о трущобах, он скривился, как будто его лимон жрать заставили.

— А за пятак?

— Ты чё, банк ограбил? — лицо заинтересованное, уже представляет, как даму свою в кабак поведёт.

— Тебе не всё равно?

— Да за такие бабки всё равно. Запрыгивай. Только я тебя закину и тут же свалю. Ждать не буду. Без обид?

— Да какие обиды? Держи.

Пятитысячная купюра перекочевала в руки водилы. Но с места мы так и не тронулись, пока он не просветил её, подставив к лампочке внутреннего освещения.

— Настоящая, — шумно выдохнул водила и сунул купюру в карман. — Сам понимаешь. Жульё на каждом шагу. Не ты не думай, я тебя жуликом не считаю. По тебе сразу видно, порядочный человек!

Ага, порядочный. Меня сейчас по всей фабричке ищут, а в остальном порядочный, ещё какой!

Водила был немногословен. Пустынная дорога, по бокам мелькают мёртвые окна зданий. Если ночью шляться по городу, то может показаться, что демоны победили. И от человечества, кроме холодного бетона, не осталось ничего.

Чернявый высадил меня прямо у входа в Измаиловское убежище. Новые охранники оказались с глушью. Пальнули в меня из арбалетов, не расслышав пароля. Пришлось выкрикнуть его ещё несколько раз.

— Чё ты мямлил? Не мог сразу громко сказать? — рявкнул мне в лицо амбал с ирокезом на голове и татухой, занимающей пол-лица.