Системный Геймер #4

Я тяжело вздохнул, гипнотизируя истекающий копченым жирком свиной окорок, и повернулся к Лаврентию.

— О чем рассказывать-то?

— Когда Оболенские пали, все подумали, что это дело рук Рокфеллеров. Признаюсь, я был в их числе. Все ведь логично, тебя просто перекупили, предложили то, чего я не смог…

— У нас всего несколько минут. Если хочешь, потом встретимся отдельно и все обсудим. Какой вопрос больше всего волнует?

— Кто за тобой стоит? Настолько могущественный, что помог тебе уничтожить два великих рода, и в то же время скрытный, чтобы никто его не заметил. — С Голицына разом слетело показное добродушие. Видимо, ночь не спал, задаваясь этим вопросом.

— Сам, Лаврентий, все сам. И рад бы могущественному союзнику, да нет их. Рокфеллеры теми еще кидалами оказались. — Я коротко рассказал о нападении, моем решении на жесткий ответ и очередном перемирии.

— Интересно. Да, думаю, ты прав, у них пока нет сил на полноценную войну. Ладно, наслаждайтесь балом! И присмотри за моей дочерью, она та еще заноза…

Тепло распрощавшись с Лаврентием, я вернулся во флайер, где уже вовсю щебетали Вика с Ленкой. Напрашивался один вопрос: и что это, мля, было? В чем смысл задавать вопрос, на который я мог легко соврать? Типа, он такой хороший физиономист, что сразу определил, вру я или нет?

Не получив обычного ехидного ответа от Системы, я быстро выбросил ситуацию из головы. Лаврентий прав, есть дела поважнее. Нужно присматривать за Викой с Ленкой, по-любому найдется какая-то мразь, которая захочет позариться на моих девчонок.

Бал по поводу поступления в МДАМ проводили вне стен Академии. Логично? Да нифига! И тем не менее мы оказались у внушительного круглого здания, выложенного из красных кирпичей, да еще и с дырой в центре крыши.

— Это чтобы любоваться звездами, — восхищенно выдохнула Вика. — Древняя традиция!

— Понятно уж, сейчас от Москвы такой засвет, луну не заметишь, не то что звезды.

Мы приземлились прямо у входа. Я вышел на алую ковровую дорожку и галантно помог сойти всем девушкам. Яэ пыталась отдернуть руку, но под моим строгим взглядом моментально исправилась. Ограждение окружали папарацци, такие же наглые, как и в прошлом мире. С пулеметной скоростью щелкали фотики, яркость и частота вспышек заставили пожалеть, что мы не взяли солнечные очки.

— Господин Строганов! Газета «Имперская Правда»! Дадите интервью?! — Через край ограды свесилась блондинка с весьма впечатляющими формами, наполовину вывалившимися из развратного платья. — Всего несколько вопросов!

— Миллион рублей, — отрезал я и, улыбнувшись изумлению горе-журналистки, неспешно скрылся за дверью, игнорируя вопросы ее собратьев по перу.

Внутри нас встретила мощная прохлада, и дело не в кондиционере — почти все аристо со своими делегациями дружно облили нас безмолвным презрением. Позитивно выделялась только старая компания из Воронцовой, Ломоносова и Вяземской. Скрывшись за массивной колонной, они приветственно помахали нашей пятерке.

— Яэ, будь добра, принеси нам чего-нибудь поесть. — За кицунэ я беспокоился меньше всего. Если кто попробует ее обидеть, мигом лишится яиц с головой. Или наоборот. — Всем привет!

— Кирилл! Да ты теперь звезда! — Девочки поочередно расцеловали меня в щеки и губы. К счастью, Ломоносов ограничился рукопожатием. — Столько новостей, и все про тебя!

— Стараюсь! Работаю не покладая копыт! Спасибо, солнце. — Я принял у кицунэ целое блюдо с крохотными брускеттами со всевозможными комбинациями. — Угощайтесь!

— Нет, ты что! — в ужасе выдохнула Воронцова. — Здесь не принято есть! Еще подумают, что мы сюда ради еды прилетели.

— А ради чего еще? — недоуменно хлопнул глазами, закидывая в рот сразу три бутера. — До танцев еще далеко. Мы, типа, должны тут шесть часов просто стоять и языками молоть?

— Ну да! — Вика болезненно толкнула меня в бок и тут же ойкнула. — Прости, забылась.

Перемена в поведении Батовой не укрылась от остальных. Меня окинули многозначительными одобрительными взглядами, и разговор неожиданно перешел на местные сплетни. Давно не видевшиеся девчонки обменивались новостями под мое аппетитное хрумканье. Вскоре у них всех дружно заурчало в животах, и взгляды стали куда менее дружелюбными.

— Можно? — К нам подошла новая девушка и день сразу перестал быть томным. — Жрать хочу.

Как бы описать ее одним словом? Анархистка! Короткая кожаная куртка еле закрывала грудь, длинные рукава и плечи усеяны металлическими шипами. Абсолютно голый живот заканчивался краем белых кружевных трусиков. Дальше шли обычные джинсы, только все в дырках и грязных потертостях. Обувь — классические говнодавы на высокой подошве с кучей тяжелых металлических застежек. Образ дополняли короткие выцветшие волосы и серые глаза с пляшущими в них искрами.

— Угощайся. — Я передал ей блюдо, лишившееся половины бутеров, и одобрительно кивнул: — Зачетный наряд.

— Быкуешь? — А панк-то не настоящий! Спалилась она ровными ногтями и идеально белыми зубами. Нет аутентичности…

— Не, говорю, что думаю. Выгодно отличаешься от местных снобов.

С интересом посмотрел на окружавший нас люд.