Системный Инспектор

Пара быстрых шагов, и моя шпага бьёт точно в цель, в нужную точку, пробивая мягкую кость и моментально убивая животное. Но пока жизнь не покинула его глаза, я вытаскиваю клинок, и сразу же наношу резкий и сильный удар в глазницу другого молодого вура, стоявшего ближе всех ко мне. Острая сталь с лёгкостью пробивает незащищённую область, и второй зверь заваливается на землю, чтобы больше никогда не встать.

Я слышу дикий рёв. Не оборачиваясь, понимаю — это родитель кричит о потере своих детей. И теперь он хочет мстить убийце — затоптать его, а после съесть, чтобы даже не оставить костей.

Такого конца себе я не хотел, а потому, резким движением вытащив клинок из молодого животного, беру низкий старт в противоположенную от ребят сторону. Теперь у меня была другая цель — отвлечь взрослого зверя, пока маг смерти не оживит двух убитых вуров, а парни не решат проблему численного перевеса противника.

И это было проще сказать, чем сделать! Вур в холке не уступал мне ростом, а я был одним из самых высоких студентов среди учеников школы. А по ширине и вовсе превосходил в два раза.

Я посмотрел зверю в глаза. Они были налиты кровью и злостью — их внезапно, отдыхающих после долгого и тяжелого перехода, атаковали неизвестные существа, владеющие такой же магией, как и они. Затем один из нападающих убивает сразу двух его потомков. Родительские инстинкты не позволили так просто отпустить убийцу её детей, и она выбежала из под атаки магией, чтобы покарать двуногого.

Из боковых рогов в меня отправились сразу два огненных шара. Передо мной появился щит огня, принявший на себя удар и моментально схлопнувшийся от такой мощи. А я почувствовал, что несколько таких шаров пережить не смогу.

Доля секунды — и я стоял в начальной фехтовальной позиции. Вторая доля — и через свои каналы я отправил ману в клинок, заставляя его зажечься!

Именно этому приёму нас обучал учитель, и именно ради него он нас нещадно гонял и заставлял выкладываться на все двести процентов. Моё пламя подрагивало, но всё таки стабильно держалось на мече. Вот теперь повоюем!

Увернувшись от шара, я сблизился с вуром, на дистанцию, где я смогу использовать весь потенциал меча. Я наносил ему многочисленные порезы, а огонь причинял зверю невыносимую боль. Из-за этого он ещё больше разъяривался, и теперь, кроме магии, пытался пронзить меня своим передним рогом, как копьём. Но я грамотно уворачивался от этих ударов, ожидая, пока зверь не откроется под атаку.

И я дождался — вур чуть отошёл назад, и, взяв разгон, побежал на меня, решил поймать в ловушку из трёх рогов. Я смотрел, как он бежал на меня, и моё тело била крупная дрожь. Но нужно сделать, нужно стерпеть, иначе всё будет зря.

В самый последний момент, когда я уже видел пятак в двух шагах от себя, я плавно шагнул влево, моментально сделав и второй. У меня от такого напряжения трещали мышцы! Но всё было так, как я хотел — зверь оказался позади меня, и его ноги оказались оголены.

Два удара — и вур падает на землю, с перерезанными сухожилиями в коленях, не в силах подняться. Я же подскакиваю к нему, и, моментально найдя взглядом точку под передним рогом, наношу мощный удар по ней.

Но зверь не сдаётся! Он резко дёргает головой, и моя шпага оказывается в ветвистом роге, накрепко застревая в ней. Второе движения — и я лишаюсь своего меча, а сам вур кусает меня за ногу! Я ощущаю, как мышцы лопаются под силой сжатия челюсти. Ещё немного — и он переломает мне кости, и моя ступня окажется отделена от ноги, словно Калининград от всей остальной России.

От боли, затопившей мой разум, я не соображаю, что нужно делать. Однако тело, уже привыкшее получать травмы, действовало на автомате — из ладони полилась мощная струя огня, направленная на голову вура. Тело хочет жить, и оно прекрасно знает, что требуется сделать, что оно выжило в этой жестокой потасовке.

Я почувствовал, как челюсти животного расжались, и из его горла был слышен жалостливый крик умирающего зверя. Он звучал в десять, нет, сто раз больнее для любого, кто слышал его. Особенно для других зверей, у которых тяга к выживанию словно ослабела.

А когда поднялись две марионетки, созданные магом смерти, что стали протыкать своих братьев и сестёр острым рогом, два оставшихся взрослых не знали, что им делать — спасать детёнышей или убивать захватчиков, что стали сегодня палачами для них всех.

Впрочем, мне сейчас было не до красивых аллегорий и призванных мертвецов — вытащив свою ногу из тисок агонизирующего вура, и упав на землю, я дал волю своим эмоциям. Вопль ужаса, страха и пережитой боли разлился по всему полю боя, деморализуя как зверей, так и наших. Кроме одного человека, для которого это стало спусковым крючком, чтобы использовать свою особую магию.