Системный код бога

В конце концов впереди показывается решетка. Привязать к ней веревку. Еще несколько манипуляций. Взять отвинченную решетку и осторожно, чтобы не упала, опустить на пол. Вылезти.

Осмотреться. Плана нет, но он и не нужен. Прислушаться к тому, что внутри… Ясно! И продолжить путь…

Коридоры сменяют друг друга, однотипные и однообразные, остаются позади, как прошлое, а впереди показывается огромное помещение. Зал. Внезапно что-то бесшумно выдвигается из мрака.

Выключить фонарик!.. Еле удалось. Вроде бы не заметили. Зайти за угол, прижаться к стене, ждать…

Приближается ли нечто? Кажется, оно шло как раз в эту сторону. Да, вот оно, совсем близко: вначале до слуха добирается еле слышный звук шагов, который постепенно становится громче.

Рука лезет за пазуху, достает острый нож. Только бы не промахнуться, только бы попасть с первого раза… Когда же оно появится?

Звук шагов усилился, но не сделался громким. Хитрецы! Передвигаются без особого шума. Неужели догадываются, что объект их поисков рядом?

«Надеюсь, что нет, – мелькает мысль. – Иначе…»

Нет, не думать, не думать об этом!

Успокоиться…

Что-то вытянутое и тонкое показывается из-за угла. Ждать дальше или нет? Увидит или нет?

Тонкое и вытянутое делает еще один шаг. Затем еще один…

Сейчас!

Прыжок, взмах держащей нож рукой и – удар!..

Юля уже поела и ушла в ванную, чтобы умыться, а Катя с Артемом сидели за столом. Молчание концентрировало напряжение, делало его все сильнее и ощутимее, пока оно не прорвалось наружу словами.

– Почему ты не хочешь сходить к Евгению Павловичу? – Голос Кати звучал чуть ли не обиженно.

Артем ел вкусную рисовую кашу. Горячая, она обжигала рот, но ему было все равно – его мысли и он сам находились далеко отсюда. Очень далеко…

– Ты мне не доверяешь? – Последний аргумент.

После паузы в несколько секунд ответ все-таки прозвучал:

– Доверяю.

– Тогда почему же?..

– Потому что я не псих.

«Они все так говорят. Надо найти другой подход… но как? Сколько уже подходов испробовано?..»

– Пойми, это для твоего же блага…

– Не хочу слушать этот бред. Меня такими фразочками не проймешь. И вообще не вижу поводов и причин для разговора. Я здоров? Здоров. Мало того, никаких передающихся по наследству психических заболеваний у меня в роду не было…

– Откуда ты можешь…

Но, не слушая жену, Артем продолжал:

– Эти психиатры – умные чертяки! Могут задурить голову кому угодно, чтобы выжать из него деньги!

– Но там, на Волге…

– Ничего не было.

– Как же? А Стас?

– Не хочу слышать об этом вражеском роботе. У машины нет эмоций – одна программа. Он всю жизнь делал вид, что друг мне, а на деле оказался…

«О боже, боже…» – Катя не знала, что делать: положение, в котором она оказалась, выглядело для нее беспросветным, ужасным и безвыходным.

– Кем? Кем оказался?! – не сдержав эмоций, вскрикнула она.

– Сама знаешь, – не поднимая головы, ответил Артем.

– Виде́ний у здоровых людей не бывает! – язвительно произнесла женщина. На глаза ее навернулись слезы, но она смахнула их тыльной стороной ладони.

– А у меня их и не было.

– Помнишь водителя поезда, о котором рассказывали в новостях? У него случилось временное помутнение рассудка…

– Мой случай – совершенно иной. То было… Откровение. Знаешь, как у Иоанна Богослова.

Катя лишь молча взирала на мужа, не зная, что сказать. Он попросту не хотел ее слушать. Вбил себе в голову что-то, как часто бывает с душевнобольными, и никак не желал с этим расставаться. Может, вызвать санитаров?.. Нет, надо сделать еще одну попытку!..

– И о чем говорит сие Откровение?

– Спасибо, очень вкусно. – Доев кашу, Артем поставил тарелку в автомойку. Сел обратно за стол, чтобы допить кофе. Катя уже думала, что он позабыл о ее вопросе или опять пропустил его мимо ушей, когда Архангельский ответил: – О чем? А о чем бывают Откровения? О боге.

– Кто бог? Ты? Или Стас?

– Ну что ты, нет, конечно! Ты меня совсем-то за ненормального не держи. – Артем усмехнулся. – Бог – понятие многогранное и противоречивое. Все, что нас окружает, и есть он. Все, что мы делаем, – часть его. И сами мы – творения, а значит, элементы бога. Неотъемлемые. А потому надо рассматривать все в целом. Проще говоря, если Стас оказался роботом, это что-то значит.

– Что?

Артем пожал плечами.

– Я пока не понял. И мне пора на работу, да и тебе тоже. Пока, дорогая, увидимся вечером. – Он чмокнул жену в щеку. Затем включил автомойку, оделся, сказал «пока» дочери и вышел из квартиры.

Катя осталась одна, в кухне, наполненной запахом каши, ощущением недоговоренности и бессильным отчаянием. Она сложила руки на столе, опустила на них голову и заплакала. Срываясь из глаз, слезы катились по щекам, прокладывая влажные дорожки, чтобы после, через какое-то, совсем короткое, время раствориться в небытии…

Кресло в кабинете Геннадия Порфирьевича было мягким и удобным, однако расслабиться не получалось. Несмотря на слова «Не волнуйся, все в порядке, Арт» и вежливый тон, складывалось впечатление, что сейчас произойдет что-то неправильное. Непоправимое и оттого страшное.

Архангельский, напряженно глядя на начальника, ждал, когда тот начнет разговор.