Ситхи - Забытое Племя 2: Рождённый небесами (ЛП)

Они были все теперь вокруг нее, человека, женщины и монстра, кричащего тарабарщину. Она прижала руки к ушам. Но это не дало результата. Слова проникали в сознание не через уши. Что-то словно копалось в ее уме. Мысленные булавочные уколы стали сильнее, словно ножи. Aдари покачнулась. Незнакомцы словно выросли. Множество изображений вспыхнуло перед ней - ее сыновей, ее дома, ее людей - все, что было Aдари, все, что было Кешем. Она все еще видела, что их рты шевелились, но какофония быстро росла в ее голове. Слова, бессмысленные слова…

… все это постепенно стало напоминать что-то знакомое. Как и прежде, речь была чуждой, но она уже могла почувствовать, что звуки как бы стали приобретать форму мысли.

«Ты здесь». «Другая. Другая».

«Иди сюда. Возьми нас отсюда! Иди сюда!»

Aдари повернулась. Выше нее группа существ направилась к только что прибывшему. Это была женщина. Темнее кожей, чем другие, она держала в руках плотно запеленутого в красной ткани ребенка. «Мать», подумала Aдари. Мелькнул проблеск надежды. Милосердия.

«ПРИНЕСИ НАМ, СЮДА ПРИНЕСИ НАМ, СЮДА ПРИНЕСИ НАМ СЮДА!»

Адари закричала, корчась от невидимых когтей, словно впившихся в нее. Другие не двигались. Aдари качалась. Ей показалось, что далеко вверху она увидела крылья Нинка с прожилками.

Сзади на плече матери появилась рука, отодвигая ее в сторону. Шум исчез из головы Aдари.

«Жари Ваал?»

Нет, поняла она. Это было другое из странно одетых существ, но невысокое и коренастое как ее муж. Она помнила Жари у побережья моря, его ярко-сиреневый цвет. Этот человек был бледным, но его темная копна волос и красноватых карих глаз придавали ему уверенный, неотразимый взгляд. Она уже видела его прежде на горе. Она слышала его прежде на ветру.

«Koрсин», сказал он одновременно в ее уме и голосом, столь же спокойным как у ее дедушки. Он показал на себя рукой. «Меня зовут Корсин». Темнота вдруг сомкнулась вокруг нее.

Это был первый день после ужасного сна, если можно было так назвать лихорадочный дремотный кошмар, прерываемый кратким бредом. Несколько раз она открывала глаза только для того, чтобы снова их быстро закрыть при виде незнакомцев, толпящихся вокруг нее. Но они просто склонялись над ней, не беспокоя ее до второго утра, когда она проснулась под очент мягким одеялом.

Вновь прибывшие нашли изолированное сухое место для нее и нескольких существ, сидящих в бессменной вахте. Aдари выпила воды, которую они ей предложили, но она ничего не сказала. Ее голова все еще звенела, словно ушибленная после нападения, которое произошло ранее. Ни одно слово из ее словарного запаса не приходило на ум. Она забыла, как говорить. Koрсин сидел с ней, когда она наконец вспомнила. Он говорил что-то рыжеватому существу Хестусу с яркой маской, покрывающей часть его словно изъеденного кислотой лица. Aдари вздрогнула от страха, но Хестус просто сидел спокойно, слушая как Koрсин попытался заговорить с ней.

И они заговорили. Сначала неловко, иногда приходилось повторить новое слово на языке Keшири, на котором она говорила, следуя эквивалентам собственного языка. Aдари удивилась. Хестус говорил словно ее собственным голосом. Koрсин объяснил, что «специальное ухо Хестуса» помогало ускорять обмен информацией. Aдари это было интересно, но большая часть информации шла обычным образом. Она поняла, что эти люди действительно вышли из серебряной раковины, и что раковина упала с неба. Было также ясно, что, как бы сильны они не были, у них не было теперь средств вернуться. Koрсин слушал с интересом, когда она говорила о Кеше и Keшири, уваках и деревнях на материке. Она упомянула Неборожденных только однажды, прежде, чем остановилась в затруднении. Она не знала, кем были вновь прибывшие, и от этого она чувствовала себя смущенной.

Сейчас, на третий день с момента их встречи, Aдари говорила уже свободнее с вновь прибывшими и даже понимала некоторые слова на их языке. Они называли себя «ситхами», и Koрсин был «человеком». Она повторила эти слова.

- Ты - хороший слушатель, - сказал поощрительно Koрсин.

Он сказал, что другие его спутники поработали с ней, когда она спала, чтобы улучшить их взаимопонимание. Теперь они прогрессировали быстро. Даже переутомленная, Aдари оставалась внимательной.

- Мы очень беспокоимся, Aдари Ваал, - сказал Koрсин, высыпая содержимое блестящего пакетика в виде порошка в ее чашку. - Известие должно было достигнуть материка.

Для его людей здесь не было еды или достаточной защиты. Ее увак, возможно, улетел к кому-то, для Нинка, столь же боящегося вновь прибывших, было естественным провести последние несколько дней подальше. Питье представляло собой бульон, мало чем отличающийся от тушеного мяса, которое готовила ее мать. Aдари мучила проблема. Нинк мог бы вернуться, когда она позовет, но только если она будет одна. Она могла полететь назад и возвратиться с помощью. «Я не могу взять наездников». Нинк не может появиться, если с ней будет посторонний, и в любом случае наездник-новичок никогда не смог бы везти с собой пассажира.

- Я должна полететь одна. Но я возвращусь, как только смогу.