Сицилийский специалист

— Два-три фута воды в два-три фута тины. Эта штука все равно что паровоз. Ее сразу закроет. Все следы нашего пребывания здесь, Эдди, должны исчезнуть, а ты лично должен принять важное решение. Я сказал тебе, что лодка пробита. Нет там никакой пробоины. Мы вычерпаем воду, и можно плыть. Я хочу дать тебе шанс сохранить свою жизнь. Ты знаешь дорогу и, если хочешь, можешь присоединиться ко мне. Веди себя разумно и сумеешь неплохо заработать. Героин принадлежит самому мощному синдикату на юго-востоке, и, если я скажу, что ты помог мне, они в долгу не останутся. Хоть ты время от времени и роскошествовал в Рено, Эдди, держу пари, сотня тысяч долларов тебе не повредит.

— Почему я должен вам верить? Сейчас вы говорите одно, а как только выйдем из лодки, передумаете.

— Эдди, ты должен мне верить потому, что у тебя нет другого выхода. Я держу тебя на мушке и хочу отсюда выбраться, а если ты попытаешься меня задержать, я продырявлю тебе голову. Тебе предлагают сделку, так почему не пошевелить мозгами и не согласиться? Даже если ты отправишь меня в этот суд в Таллахасси, то в конечном счете проиграешь, потому что не успеешь ты дать показания, как присланные синдикатом охотники за головами прикончат тебя.

— А что помешает вам разделаться со мной, когда мы доберемся до места?

— Доброе чувство, — сказал Виктор. — У меня, как и у всякого, есть добрые чувства. Я уже к тебе привязался, Эдди. Ты очень толковый парень, и у меня такое ощущение, что, если все для нас обернется благополучно, мы можем подружиться. К чему мне тебя приканчивать?

— Вы сказали — сто тысяч?

— Да.

— Мне придется отсюда уехать, пока все не уляжется. Как вы считаете, куда я могу поехать?

— В Мексику, Эдди. Может, и та девчонка в норке с тобой поедет. Говорят, Акапулько — отличное место.

— Говорят.

— А пока нам с тобой надо тут кое-что сделать, так что давай-ка для начала заметем следы.

Виктор переложил пистолет в левую руку и отломил две сухие ветки. Одну ветку он отдал Морено, и через пять минут они заровняли небольшие колеи, оставшиеся после того, как Морено резко затормозил на грязной дороге.

Виктор выпрямился, отбросил ветку и проследил за ней взглядом до самого края воды, где она ушла под куст посеребренного туманом болотного мирта.

— Вот тебе и мелко! — сказал он. — А когда здесь жили люди, как они, по-твоему, добирались сюда?

— На повозках, запряженных мулами, — сказал Морено. — Во всех этих домах в те времена были повозки с мулами. Хорошая упряжка мулов может доставить повозку к самой стене дома.

— Все-то ты знаешь, Эдди. А что нам заменит весла, когда мы сядем в лодку?

— Оторвите пару досок от дома, придайте им форму и гребите.

— А как насчет всех этих мангровых деревьев и болотных кипарисов? Сможем мы среди них проплыть?

— Зная дорогу, можно. Это не так трудно.

— Другими словами, ты преувеличивал, Эдди?

— Может быть. Надо держаться широких протоков, в этом все дело. Простой, здравый смысл.

— Ну, похоже, что мы готовы к нашему великому путешествию, — сказал Виктор. — Осталось только утопить этот ящик. Придется нам сесть в него, завести мотор и выпрыгнуть.

— Или просто подтолкнуть — какая разница?

— Разница в том, что катафалк должен быть под водой. Он должен идти со скоростью пятьдесят миль, когда полетит в воду. Тебе надо поставить на вторую скорость, ручной газ на максимум, отпустить сцепление и прыгать.

— А вы что будете делать?

— Я буду сидеть рядом с тобой. Мы оставим дверцы открытыми и в тот момент, как он двинется, прыгнем.

— А может, вы все-таки уберете пистолет? Если я вам доверяю, то и вы должны мне доверять.

— Я буду доверять тебе, Эдди. Я уберу пистолет, как только мы сядем в лодку. Мы станем тогда приятелями. Нам светит большое будущее — и тебе, Эдди, и мне. Может, они даже предложат тебе присоединиться к синдикату.

Морено колебался. Он смотрел в дуло пистолета, нацеленного сейчас в его правый глаз, и пытался определить, почему дикая улыбка на лице стоявшего перед ним человека сменилась гримасой и он заскрипел зубами.

— Садись в машину и действуй, Эдди.

Морено сел за руль и включил зажигание. Виктор уселся рядом.

— Дверца открыта, Эдди?

— Открыта.

— Хорошо, дай побольше оборотов. Мотор взревел.

Виктор приготовился к прыжку, его правая, нога висела в воздухе. Он держал пистолет рядом с виском Морено.

— Давай, Эдди, поехали.

Катафалк подпрыгнул. Виктор нажал спусковой крючок, и пистолет рванулся в его руке как маленькое, попавшееся в ловушку животное. От резкого рывка цель сместилась. Виктор увидел черное пятнышко на скуле Морено; индеец выпустил руль и рухнул на бок, а Виктор, вывалившись из машины, покатился вниз и встал на ноги как раз в тот момент, когда катафалк ушел в воду. Секунду спустя на поверхности запенились пузыри. Затем их не стало. Виктор выпрямился, спрятал пистолет под рубашку и шагнул в заросли. Безотчетный страх охватил его. У него появилось чувство, что за ним следят; вопреки всякой логике ему пришло в голову, что каким-то образом Морено удалось бежать.