Сицилийское королевство

В этот момент захмелевший механик услышал позади какой-то шум. Обернувшись, он, к своему удивлению, увидел королеву, которая прорывалась на балкон, а двое дюжих монгольских охранников отталкивали ее копьями. Королева что-то говорила по-немецки, видно, просила пропустить, но монголы в языках были не сильны. Помнили только приказание: никуда ее из спальни не пущать. Даже на балкон. Вдруг выбросится. Григорий удивился. Потерявшая надежду королева вдруг ожила и стремилась начать какие-то переговоры.

– Эй, ребятки, пропустите ее! – крикнул механик, – я за ней тут прослежу. Не дам спрыгнуть.

Монголы расступились. Констанция ворвалась на балкон, но тут же резко остановилась, присматриваясь к Забубенному, на котором была сильно потертая воинская одежка, да кольчуга сверху.

Механик-чародей тоже присмотрелся к жене императора Фридриха. Темновато здесь было. Но даже в отсветах пожара и неверного света, что лился от факелов из спальни, было видно, что Констанция недурна собой, хотя и не первой молодости. На вид жена Фридриха была лет на десять старше Забубенного, но стати ей было не занимать. Все-таки королева – неограниченная возможность занятий фитнесом и правильное питание делали свое дело. Эта женщина вполне могла называться красоткой. Даже свободное платье не могло скрыть приличных размеров грудь, талия была на месте, а длинные черные волосы до плеч, обрамлявшие слегка вытянутое лицо с горящими глазами, придавали ей сходство с испанкой, во всяком случае, в представлении просвещенного механика. «Похожа на Пенелопу Круз, – как-то вдруг неожиданно для себя отметил он сходство Констанции с известной актрисой из прошлой жизни, – только постарше чуток».

Констанция сделала шаг на середину балкона и неожиданно тихо спросила на знакомом наречии:

– Ты русич?

Забубенный едва не выронил бокал – королева вполне сносно говорила по-русски. Григорий от удивления еле нашел силы вымолвить в ответ:

– Вроде, да.

Констанция сделала еще шаг навстречу механику и тихо, чтобы не слышала монгольская охрана за спиной, произнесла:

– Спаси меня! Или возьми в плен и отвези к своему князю на Русь.

Забубенный не верил своим ушам. Он даже потер их на всякий случай и ущипнул себя за мочку, вдруг слуховые галлюцинации начались, – столько всего за один день приключилось. Но что-то подсказывало ему, что он все правильно понял. «Взять в плен?». Эта странная королева отлично говорила по-русски, а еще по-немецки, по-венгерски и на латыни. Возможно, знала и еще какой-нибудь язык. Фридрих, похоже, не препятствовал просвещению женщин в своем доме.

– Вы хорошо говорите на моем языке, – промямлил Забубенный, – но вы и так в плену у монгольского хана Каюка. А я лишь его подчиненный.

Констанция вдруг рухнула на колени посреди балкона, склонив голову. Забубенный вздрогнул, уронил-таки бокал. Тот улетел вниз и со звоном разбился о камни.

– Не отдавай меня монголам, воин, – шепотом проговорила женщина, – Я этого не переживу.

Похоже, она была готова на все, только бы не попасть в лапы к Субурхану. Вся ее королевская гордость улетучилась. Перед Забубенным сейчас была просто женщина в отчаянии. Видно, монголы вызывали у нее такой ужас, перед которым все остальное меркло. Но и в отчаянии она была красивой. Волосы разметались по плечам. Грудь под платьем часто вздымалась, словно ей не хватало воздуха.

«Жалко бабенку, – как-то отстранено подумал Григорий, глядя на стоявшую перед ним на коленях королеву и постепенно отходя от первого культурного шока, – столько знатных мужиков за ней охотится. Но я-то что могу сделать? Я же не князь».

Тем не менее, подчиняясь какому-то неожиданному порыву, он протянул руку и погладил Констанцию по волосам. Женщина вздрогнула. А Григорий вдруг обошел ее и, войдя в спальню, приказал охранникам.

– Уведите всех отсюда и сами встаньте снаружи.

Монголы повиновались. Все-таки Григорий был здесь старшим. Они вытолкали из помещения всех придворных, среди которых Григорий заметил еще несколько красоток. А сами заняли пост снаружи, перед закрытыми дверями. Уволокли монголы также и труп епископа, оставив лишь кровавые следы на полу. В спальне воцарилась нервная тишина.

Услышав шум, Констанция вернулась с балкона. Она остановилась, увидев кровавые разводы на каменном полу, но желание спастись захватило ее целиком. Она готова была ради этого на все. Словно обезумев, королева шагнула к Забубенному, который в замешательстве стоял перед огромной кроватью, и толкнула его на необъятное ложе.

До рассвета, до решения ее судьбы, оставалось немного. А женщина – хитрое существо. Тем более императрица. Но все эти доводы как-то вдруг перестали волновать Забубенного. Он отступил перед неистовым напором этой женщины.

Стянув с себя кольчугу, Григорий сбросил исподнее и взялся за королевское платье. Но тут его ждало неожиданное препятствие. Древние модельеры шили на совесть и явно не рассчитывали на быстрое сближение кавалера с дамой, без всяких прелюдий. Тем более механика с королевой.