Сицилийское королевство

Однако скоро грянул гром. Неожиданно прибыли посланцы с театра военных действий. Фридрих застрял под Генуей и почти месяц никак не мог взять упорно сопротивлявшийся город. И это несмотря на то, что верные сарацины разрушили Болонью, посеяли ужас в окрестностях Пармы и прибыли на помощь к своему повелителю. Со дня на день император ожидал прибытия на помощь генуэзцам венецианского флота и тогда ход войны мог кардинально измениться. Поэтому он послал двух своих военачальников Джеромо Балдини и Каторио Призо в Неаполь с приказом хорошенько взгреть нерадивого Шмидта, который задерживает отправку галер с новым рулем на фронт. И привести все отстроенные суда в Геную. А заодно справиться, есть ли новости из Палермо о здоровье Грегора фон Крайзеншпигеля.

Джеромо Балдини и Каторио Призо, как люди военные, первым делом отправились на верфи, где с большим удовольствием обнаружили у пирса почти пятьдесят галер, готовых к отплытию. Весь флот был пришвартован сразу же за складом, где Шмидт хранил бочки со смолой.

А, справившись о здоровье Грегора фон Крайзеншпигеля, узнали от господина Шмидта, что новый главный механик Палермо еще так и не выздоровел. А потому и не приступал к своим обязанностям в столице. Раненая рука не дает бедняге встать с постели.

Когда же военачальники Фридриха изъявили желание лично засвидетельствовать свое почтение Грегору, то с удивлением узнали, что он проходит курс лечения прямо в замке жены императора. Удивленные еще больше, тем же вечером Джеромо Балдини и Каторио Призо отправились в Кастель Нуово, где, несмотря на неурочный час, были приняты Констанцией. Императрица сообщила им, что главный механик Палермо действительно жестоко болен и не встает с постели уже третью неделю. После отплытия из Генуи от морского ветра у него развилось обострение. И теперь лучшие лекари не отходят от постели Грегора фон Крайзеншпигеля, не прекращая борьбу за его жизнь. Надо усердно молиться, чтобы ему стало лучше.

Военачальники, озадаченные таким вниманием императрицы к новому механику, пожелали Грегору фон Крайзеншпигелю доброго здоровья и, попрощавшись, ушли. Однако, покидая приемную, они столкнулись с самим Забубенным, который как ни в чем не бывало, прогуливался по пустынным залам Кастель Нуово.

– О, – воскликнул Джеромо Балдини, узрев перед собой смертельно больного Грегора, который, насвистывая песенку, разглядывал полотна живописцев, – искусство фламандцев вам так помогло, херр Грегор?

Забубенный застыл, как изваяние, не зная, что и ответить. Его застали врасплох. Расслабившись, он не надел даже повязку на руку.

– Несколько минут назад императрица рассказывала нам, что вы смертельно больны. У вас ведь сильно поранена рука, – заметил в тон ему Каторио Призо, разглядывая совершенно здоровые руки механика, без всяких признаков перевязок, – и мы решил отправиться отсюда сразу в собор, поставить свечку святому Януарию за ваше здоровье. Но я вижу, можно не торопиться. Слухи о вашей болезни сильно преувеличены.

Забубенный еле взял себя в руки и пробормотал первое, что пришло на ум:

– Императрица так добра ко мне, что немного ошиблась.

– Да, конечно, – язвительно заметил Джеромо Балдини, – она действительно немного ошибалась. Но только на счет руки. В остальном мы с вами абсолютно согласны, херр Грегор. Мы доложим императору о том, что вы пребываете в добром здравии, и за вами хорошо присматривают.

– Будьте здоровы, – хохотнул на прощанье Каторио Призо, – Берегите себя. Ведь наш добрый Фридрих так ценит ваши заслуги.

И оба сицилийца, почти не сдерживая улыбок, неторопливо удалились, а Забубенный в бешенстве ворвался в зал, где находилась императрица со своей фрейлиной Агнессой. Фрейлина быстро удалилась, поняв, что сейчас разразиться буря. Но Григорий сдержался и опустился на диван рядом со своей возлюбленной.

– Что случилось, Грегор? – вздрогнула Констанция.

– Я только что виделся с военачальниками Фридриха, которые застали меня в полном здравии и без повязки, – сообщил он, – Они не глупы. И скоро император все узнает. Пусть даже и сплетни, но он то же не глуп.

Глава двадцать пятая. Богатый механик

На следующее утро Джеромо Балдини и Каторио Призо отбыли с готовыми кораблями в Геную. Глядя на удалявшиеся паруса из окна замка, Констанция долго молчала.

– Тебе надо немедленно ехать в Палермо, Грегор, – произнесла, она, наконец, – Мы согрешили, Грегор, но теперь все в руках господа.

– А ты? – Григорий обнял ее и посмотрел в глаза.

– А я должна остаться здесь еще какое-то время, – произнесла императрица.

– Но что я буду делать в Палермо один? – взмолился Забубенный.

– Ты будешь делать то, что тебе поручил Фридрих, чинить галеры, – сообщила Констанция, – а спустя неделю я прикажу своему двору переехать в Палермо и мы снова встретимся. За это время я придумаю, что сказать Фридриху. Хотя я почти уверена, что, даже выслушав сплетни, он может не обратить на них внимания. Император слишком занят собой и войной.