Сюита №2

Его рассудок слегка помутился, и это было странно, ведь он совсем немного выпил. Он поднял голову и его взгляд остановился на стене напротив, стремясь сфокусировать зрение на одной точке, но тут же потерпел фиаско. Еще минуту назад висевший посередине череп буйвола качнулся как маятник влево, затем вправо и снова влево. Он попытался сосредоточиться, и усилием взгляда «повесить» трофей на место, собственно там, где он и был, но вместо этого, уже не только череп буйвола, но и вся стена с картинами, на которых хозяин ресторана, разделывал огромную тушу кита начали вращаться с немыслимой скоростью, отчего он был вынужден вцепиться в стол, чтоб не упасть. Его едва не стошнило и от туши кета и от головы буйвола и от головокружения. – Все же кости и туши не лучший интерьер, пусть и для мужского ресторана, – подумал Дэвид, с трудом беря себя в руки и борясь с чувством омерзения ко всему, что рядом.

– Дэвид? – тревожно спросила Сессиль, коснувшись его руки.

– Все хорошо, – поспешил он уверить ее, не желая ни показать свою слабость, ни тем более объяснять ее причины, тем более, что он и сам едва ли мог их понять. – Мне лишь нужно выйти на улицу, – ответил он. – На секунду, – поспешно заверил ее Дэвид.

– Я с тобой, – решительно заявила она, беря с собой сумочку.

– Нет, нет! – почти в ужасе воскликнул он. Но поняв, как грубо выглядит его слишком громкий и неуместный протест, тотчас, попытался исправиться: – Останься, мне нужна лишь минута. Мне одному будет лучше, – и, похлопав ее по лежавшей на коленях руке, поспешно вышел из-за стола.

В городе по-прежнему было душно, столь желанного дождя так и не было, а ночное небо было ясным и прозрачным как черное стекло. Несмотря на поздний час, улицы по-прежнему наполнены людьми, впрочем, ненадолго. Сезон подходил к концу, и скоро город вновь будет принадлежать лишь его местным жителям. Скоро и он должен будет вернуться в Париж. Что ж, он этому был даже рад. В этот раз он отчего-то устал от однообразия отдыха и вереницы развлечений, так что даже рад был окунуться в работу.

– «Значит и от отдыха можно устать», – невесело подумал Дэвид.

Он с трудом ослабил ворот рубашки, и, качнувшись, как маятник, поспешил опереться спиной о стену. Взгляд без интереса скользнул по Английской набережной и остановился на здание казино де ла Жете – променаде. Символ высшей роскоши и крайнего упадка, как метафора человеческой жизни, от ее вершины, до неизменного кувырка вниз. Но вопреки надеждам, из пепла можно возродиться лишь раз, и теперь, несмотря на все попытки воскресить его после войны, он выглядел не лучшим образом. Он напоминал того самого гигантского кита, с фото в ресторане, выброшенного на берег, чей огромный одинокий остов, словно памятник другого мира, восхищал и вгонял в грусть одновременно. Он по-прежнему был величественен и прекрасен, но неизбежное угасание, финал всего и вся, уже пустило корни в нем. И пусть обывателю это было не видно, но от человека, переживающего тот же этап в жизни, сей факт было не скрыть.

Он и сам себя чувствовал китом, выброшенным на берег волной, и чем больше он хватал воздух легкими, тем, казалось, быстрее была его погибель. Что ж, ничто не вечно, есть рассвет, а есть закат и с этим нужно смириться.

И все же, ему стало чуть легче. Наверное, он просто, слишком много выпил. Старался убедить сам себя Дэвид. С берега подул легкий бриз, он достал сигару и закурил. На секунду ему стало даже хорошо, но он вспомнил про Сессиль, и настроение тут же испортилось. Он понял, что сожалеет об их знакомстве. Не то чтобы он именно сожалел о знакомстве, но теперь он видел, что она ему нравилось не так сильно, как ему казалось она нравится ему в первую встречу. И это было, по меньшей мере странно, ведь в ней было все, что он любил и ценил в женщине: легкость, самостоятельность, приятная простота и вместе с тем та понятливость, которая не делала ее докучливой, будь это обратным. Однако же, вопреки всему и прежде всего здравому смыслу, он тяготился этим вечером, и тяготился ей, как тяготятся вначале желанными, но слишком засидевшимися гостями, и уже решив, сегодня же порвать с ней, вдруг вспомнил, что завтра приглашен на ужин к Жикелям, и, не желая, быть одному в их присутствии, решил все таки повременить с расставанием. Еще хотя бы на день. В конце концов, один, он успеет побыть, и с этими мыслями он вернулся в ресторан, где ждал его тот самый все еще раскачивающийся из стороны в сторону череп буйвола.

Вилла Святой Камиллы. Теуль-сюр-мер.