Сюрприз для Биг Босса

Смотрит мне в глаза, мне становится стыдно за свои метания и сомнения, которые одолеваю непродолжительное время. Вот почему-то глядя сейчас на Коршунова, понимаю, он сделает все возможное, чтобы освободиться от оков своего брака, потерпевшего крах.

– Мы тоже, – прижимаюсь. – Я вот думаю, будить Веру или оставить ее уже спать в коляске, – мы вместе смотрим на спящую малышку. Если зажмурится, то можно на мгновение поверить, что мы семья. Самая настоящая семья.

– Оставь ее, – Богдан толкает коляску вперед, обняв меня за плечи.

Мы проходим в гостиную. Верхний свет не включаем, только настенные бра. Усаживаемся на диван, сидим рядом, жмемся друг к другу, молчим. Комфортно молчать с человеком, которые не заставляет чувствовать себя не в своей тарелке рядом с ним.

Богдан прижимается щекой к моей макушке, гладит мои плечи и явно думает о чем-то тяжелом. Я кусаю губы, сдерживаясь от вопросов, но мне так и подмывает спросить, как дела у него с разводом. Вздыхаю.

—Любопытно? – неожиданно спрашивает Коршунов, будто подслушивал мои мысли.

– Немного. Есть новости? – отстраняюсь, сразу же почувствовав, как мне холодно вне объятий Богдана. Голубые глаза устало на меня смотрят.

– Твоя сестра вернулась домой, – ошарашивает меня Коршунов.

Я теряю дар речи, потом хватаю мобильный, лежащий на журнальном столике, проверяю звонки и сообщения. От Лиды ни словечка.

– В Россию? Или в родной город?

– Моя служба безопасности получила информацию, что ее видели в аэропорту.

– Значит, она вернется домой, – глухо произношу.

Озираюсь по сторонам, словно раздумывая, с каких вещей начать сборы. В голове сумятица. Мало того, что Полина нарисовалась на горизонте со своими проблемами, теперь Лида. Мне до чертиков хочется, чтобы сестра пропала на полпути. Пусть автобус сломается, поезда встанут и не смогут отправиться. Не против если вдруг случится какой-то апокалипсис, который остановится мою сестрицу. Для меня она как астероид, который движется на Землю и готов ее уничтожить.

– Надь! – Богдан хватает меня за руку, притягивает к себе, но я упираюсь. – Надь! – хватает за плечи, слегка встряхивает. Я фокусируюсь взглядом на нем.

Почему он такой спокойный? Почему невозмутим? Почему не пытается выяснить, где Лида и не узнает, с какой целью она вернулась? Я не кстати вспоминаю фотографию сестры, Богдана и Полины. Потом записку с адресом Коршунова. Что если Лида, подумав в одиночестве, решила забрать Веру из детдома и наведаться к Богдану с корыстными целями?

– Почему ты не паникуешь? – хмурюсь, пытаюсь найти хоть намек на тревогу, но лицо Богдана безмятежно хоть и усталое.

– А есть причина для тревоги?

– Конечно!

– Какая?

– Лида может забрать у нас Веру!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Лида может забрать у нас Веру!

Теперь Богдан хмурится. Смотрит сначала на меня, потом переводит потяжелевший взгляд на коляску со спящей Верочкой. Все внутри меня звенит от напряжения, потому что я настолько привыкла малышку считать своей, что появление Лиды я рассматриваю, как угрозу для своего мирка. Полина была первым ударом, теперь вот сестра… Все не слава богу.

– Лида не отказывалась от ребенка?

– В нашем городе все на словах, – скриплю зубами. – Никто ничего не оформлял. Лида принесла малышку в детский дом и уехала, а мне потом позвонили и попросили Веру забрать. Я и забрала, потому что в моей голове не укладывался поступок сестры.

– Надя! – голубые глаза сердито меня прожигают. – Ты хоть понимаешь, что теперь будет?

– Что? – пищу.

– Лида приедет и заберет Веру, а ты ей ничего не скажешь. Нужно было все оформить.

– Голова тогда не варила, – начинаю оправдываться, сжимаясь под взглядом Коршунова. – Много было других вопросов.

– Ну да, найти меня и предъявить претензии, – Богдан поджимает губы. – Нужно проконсультироваться с юристами. Лида наверняка еще не в курсе, что ты уехала с дочкой из города ко мне. А когда узнает…

– Она может приехать и начать качать права, – заканчиваю незаконченную фразу. – Более того, она будет качать из тебя деньги. Интересно, она сама в курсе, кто отец ребенка.

– Думаешь не знает? В свидетельстве стоит прочерк, но по сути это не играет роли.

– А ты уже выяснил, кто отец ребенка Полины? – не упуская возможность кольнуть Богдана с его разводом. Да, тема меня раздражает, даже если на горизонте возникает другая проблема. Веду себя как подросток с гормонами.

– Тебе волнует этот вопрос? – взгляд Коршунова ожесточается. – Выяснил, но эта тема никак не пресекается с темой твоей сестры.

– Ну да, – тушуюсь.

Смотрю на свой мобильный телефон. Он стоит на беззвучном режиме, поэтому просто светится. Беру его в руки и удивленно округляю глаза, прочитав имя звонившего. Показываю Богдану. Он тоже удивленно вскидывает брови. Взгляд призывает меня ответить на звонок, а мне сразу хочется засунуть голову в песок как страус и ни с кем не разговаривать. Набрав побольше воздуха, выдыхаю и отвечаю:

– Алло.

– Привет, сестренка. Я приехала домой, а тебя нет, и судя по слою пыли, давно нет.

– Да, я не в городе.

– А когда вернешься?