Читаем Сюрприз для дембеля полностью

– Взвод! Равняйсь! Смир-р-рно! Рядовой Кошкин, отбой! – Олег был ошарашен такой индивидуальной командой, однако приказ выполнил. – Остальные, упор лежа принять!!! Отставить, медленно! Принять! Отставить. Принять!


Сержант десять минут издевался над новобранцами, пока «упор лежа» не стал выполняться путем падения на руки в доли секунды.


– Раз-два, раз-два, раз-два… А теперь – полтора. Кто не знает, что такое «полтора»? Ты, Пестов? – худенький парнишка корчился на дрожащих руках, не в силах терпеть боли в мышцах, которым и так досталось за день.


 Мощный удар мыском ботинка под дых Пестову. Несчастный рядовой скрючился от боли, с присвистом вдыхая воздух в смятую грудную клетку… Измывательства сержанта продолжались до тех пор, пока солдаты не стали бессильно падать один за другим. Наконец, сержант «сжалился» над своими подопечными, дав команду «разойдись!». Как после тяжелого боя, солдаты поднимались, шатались на нетвердых ногах; кто-то падал вновь…


Кошкин же заснул без задних ног на своем втором ярусе, нисколько не подозревая, что возле его кровати столпился не один десяток усталых, но разъяренных тел. Не подозревал до тех пор, пока не почувствовал себя в свободном падении. Это негодующие сослуживцы перекинули на бок его кровать. В полете, Олег зацепил табурет головой и взвыл. Как стая голодных волков накинулись бойцы на парня. В ход пошли ноги, кулаки, удары пряжками ремней по голове… «Дедушка» стоял рядом и спокойно наблюдал избиение парня. Ведь «задрючкой» солдат он добивался именно этого эффекта. А теперь едва заметно улыбался. От неминуемых тяжких увечий, а возможно, даже смерти, Кошкина спас дежурный офицер, вернувшийся в роту. Солдаты бросились врассыпную, оставив лежать на заботливо натертом линолеуме синего от побоев Кошкина.


При расспросах дежурного офицера, все пошло по давно наработанной, отъезженной годами схеме. Один дневальный спал, второй недоуменно разводил руками, а дежурный по роте заверял, что его одолел понос и все это время он нескучно проводил в туалете. В общем, кто бил Кошкина и за что – тайна, покрытая мраком. Да и сам Кошкин решил не быть более врагом своего здоровья, и когда тучный замполит на следующий день расспрашивал его в санчасти, отвечал – ничего не видел, темно было, ничего не помню… Кроме цифр о размере обуви на подошвах берцев…


Прослужив первый год, Олег заматерел и стал «проповедовать» законы, по которым сам служил. Законы дедовщины. Армия многих сделала людьми. Но в случае с Кошкиным – она еще более укрепила низкие и злобные убеждения в его мерзкой и продажной душонке. Олег был чертовски удивлен, когда на закате его службы к нему пришло письмо. В графе «от кого» стояла подпись: «Лена». Олег торопливо разорвал конверт и принялся читать: «Здравствуй, ЛЮБИМЫЙ! Да, я называю тебя любимым, хотя после всего происшедшего чуть не возненавидела тебя. Но потом я поняла, что ты – мой первый мужчина, и ты будешь моим. Возвращайся поскорее, я хочу снова быть с тобой. В этот раз тебе понравится, я обещаю! Готовлю тебе преогромный сюрприз! Приезжай скорее, любимый!» На этом письмо заканчивалось.


30 мая, 2005 г


…Все эти воспоминания пронеслись перед глазами Олега суетливым мотыльком. Сейчас же его поезд подвозил к его родному городу, такому до боли знакомому, что у него на секунду защипало в глазах. Хмель ударил в голову. Олег вновь погрузился в воспоминания и вспомнил Лену. Ах, как же ему понравилось ее насиловать! Как трепетно она под ним извивалась, как жалобно кричала! И он решил в первую же очередь навестить ее, а не мать. Мать к нему приезжала трижды в часть, а вот Лену он не видел 730 дней – два года. Стоит ли говорить о том, что ему не достаточно было ее видеть? Ведь он хотел повторить тот незабываемый вечер с девушкой…


В этот раз Олег не стал добираться до дома Елены пешим ходом – длительные марш-броски в армии внушили отвращение ко всякого рода пешим прогулкам; и он терпеливо стоял на автобусной станции, дожидаясь автобуса. Когда же это видавшее виды транспортное средство подъехало, Олег испытывал пик своего возбуждения – показная терпеливость исчезла, уступив место суетливому переминанию с ноги на ногу. Автобус собрал немногочисленных пассажиров, заурчал сердито, и, громыхая, тронулся. Подпрыгивая на ухабах вместе с автобусом, Олег вовсе не думал о бедах Российских дорог. Нет. В мыслях его большая «лапа» уже лежала на нежной девичьей грудке Лены.


Вот и дом с номером тринадцать показался между молодых вязов. Кошкин вышел из автобуса, зашел в дом и быстрым, торопливым шагом стал подниматься по лестнице. Поднялся на четвертый этаж, замер перед дверью. Тишина давила на уши, заставив Олега почувствовать приближение опасности. «Что за паранойя?» – нервно подумал парень. И Олег решительно постучал в дверь. За дверью послышались четкие и решительные шаги. Скрипнув, дверь стала открываться. За дверью стоял небритый мужчина. Что-то в его лице показалось Кошкину знакомым, но он никак не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах он мог его повстречать. Мужчина улыбнулся и шире открыл дверь:


Перейти на страницу:

Похожие книги