Сюрприз для двоих (СИ)

- Вали давай, - рявкнул я. Не сгину я за десять минут.

Лёня кивнул, но ушел паразит только тогда, когда появилась смена. Добросовестный работничек, понимаешь. Надо парням премию дать, уф. Я на некоторое время прикрыл глаза, кривясь от ноющей, все более возрастающей, боли. Потерпев, насколько хватило, я залез в пакет с лекарствами, закинул в рот таблетку, запил и снова попытался расслабиться. Мне даже удалось задремать ненадолго, но потом зашел эскулап, сияя улыбкой.

- Док, выписывайте меня, - сказал я тоном, не допускавшим возражений, но эскулап их все-таки допустил.

- Рано, господин Железнов, - сказал он. Недельку полежите.

- Сам уйду, - отмахнулся я. И попробуйте остановить мой бронепоезд.

- Но это неразумно

- Когда появляется «Надо», разум работает в другом режиме, - усмехнулся я. Выписывайте. Кстати, насколько заметил, вашей больничке ремонт требуется. Скажите главврачу, что компания «Железнов-строй» окажет вам услуги по льготным ценам. Считайте, это моя сентиментальность, именно здесь в семнадцать лет я пережил расставание, мне удалили аппендицит.

- Хорошо, я подготовлю вам документы и рекомендации, - вздохнул док и покинул меня.

Потом позвонил Лёня, бубня, что ничего не нашел, чем привел меня в крайнюю степень раздражения. Наорав на него, я неожиданно почувствовал себя легче. Все-таки я та еще сволочь, ну и ладно. Все равно хорош, мерзавец, Железнова подтвердит. Кстати, о Железновой. Машка вернулась вместе с Данькой, как я и просил.

- Па!

Как же меня умиляет это его короткое «па». Каждый раз, чуть слезы на глаза не наворачиваются, особенно, когда мой пацан обнимает меня. Кир, если звонит, то разговаривает больше с Машкой, не забывая передать привет. Если же говорит со мной, то некоторая неловкость все равно чувствуется. В общем-то, понятно. Данька еще мелкий, более общительный и гибкий. К тому же мы живем вместе, а старший видел меня буквально несколько дней. Вот и разделилось: Кир мамкин сын, Данька папкин. Он все чаще обращался ко мне, а не к матери, прося помощи или разрешения. Серьезно выслушивал мое мнение по разным своим вопросам, вызывая этим у Машки затаенную ревность. Да, мать, в доме появился мужик, так-то.

И опять же благодаря сыну, мне не пришлось уговаривать жену убраться на время подальше из эпицентра закипающего дерьма, пардон за мой французский. Не смотря на упрямый взгляд и поджатые губы, Машка согласилась, попав под цунами Данькиного восторга. Вот и ладненько. Машку в самолет, Димке легче.

- Дмитрий Владимирович, - вернулся эскулап. У вас будет, кому делать уколы?

- Что значит кому делать уколы? жена с подозрением посмотрела на меня.

- Господин Железнов желают-с покинуть стационар, - наябедничал доктор и посмотрел на меня с печальной укоризной.

- Дима, - Машка закусила удила. Куда ты собрался?

- А кто заработает тебе денюжку на новую шубку? спросил я, глядя на нее чистым взором абсолютно честного человека.

- В старом пальто похожу, - упрямо ответила она.

- Ну, конечно! вознегодовал я. Моя жена не может ходить в старом пальто. Док, где моя выписка?

- Дима!

- Я все сказал! отчеканил я, переходя на незнакомый еще жене тон.

Она опешила, Данька удивленно открыл рот. Воспользовавшись их замешательством, я встал с кровати, покривившись от того, что случайно потревожил плечо. Обнял Машку и заглянул ей в глаза.

- Надо, Светлячок, очень, - уже спокойно сказал я, целуя ее в уголок губ.

- Ты же нас специально убираешь? тихо спросила Машка.

- Ребенку одиннадцать лет, а он моря не видел, - возмутился я. Конечно, специально. Мой сын должен увидеть все!

- Железнов, когда ты закончишь паясничать? раздраженно произнесла моя супруга. Поедешь с нами?

- Я должен разобраться с делами, а там, глядишь, прилечу на оздоровительный отдых, - пообещал я. Зато с вами полетит Антон, - подмигнул я Даньке, и тот просиял, показав мне оттопыренный большой палец.

Машка еще пыталась ворчать, но мое движение на волю было не остановить. И через полчаса мы уже покидали больницу с рулоном обоев под мышкой, точней, рекомендациями вредного эскулапа, обязавшего меня являться на перевязку и осмотр. Клятвенно заверив, что именно так и сделаю, я нырнул в машину и выдохнул. Наконец-то! Не люблю больницы.

Дома мы пробыли недолго, ровно столько, сколько понадобилось, чтобы собрать вещи и привести меня в порядок. После этого, проверив все документы и путевки, которые притащил взмыленный Лёнчик , мы снова сели в машину. С нами разместился Антон, остальная охрана, разделившись на две машины, ехали спереди и сзади. Одну из машин Машка не знала, потому сообразила не сразу о том, что мы под конвоем. Зато, когда поняла, она устремила на меня испуганный взгляд, но промолчала.

- Статус, радость моя, - счастливо сообщил я. Привыкай.