Сюрприз для новобрачной

Во время чаепития Рэчел заметила, что разбушевавшийся шторм оказался на руку, потому что теперь Тина и Джон останутся на ужин и вечером ей не придется грустить в одиночестве.

Через час, когда Тина, уже приняв ванну, расчесывала волосы, послышался громкий топот. Это Рэчел прокладывала путь по дому к своей гостье. Джон в это время приводил себя в порядок в комнате по соседству.

– А тебе приходилось носить сари, дорогая девочка? – с ходу бросилась в атаку Рэчел.

Тина опасливо посмотрела на длинную шелковую ленту и блестящую ткань опалового цвета, перекинутую через руку хозяйки.

– Пока нет, – заинтригованно ответила она. – Думаю, оно очень... необычно.

– Не стану предлагать тебе свой халат, потому что он больше напоминает палатку, – объявила Рэчел, – лучше покажу, как носят сари. У тебя идеальная фигура: небольшая высокая грудь и мальчишеские бедра. Давай сделаем твоему муженьку небольшой сюрприз? – Она заговорщически понизила голос, кивнув в сторону двери в соседнюю комнату.

По глазам Рэчел Тина поняла, что придется согласиться. Добрая женщина горит энтузиазмом, как девочка, наряжающая куклу. Как можно испортить настроение ребенку? С улыбкой, означающей молчаливое согласие, Тина подошла к скамеечке у туалетного столика и восхищенно потрогала ткань.

– Как приятно! Это настоящая чесуча [5]? – спросила она.

– Обижаешь! Я родилась в Индии. Мой отец был правительственным чиновником и именно там подцепил болезнь, которая разрушила его здоровье. Мне всегда нравился теплый климат, вот почему я поселилась здесь после его смерти. А теперь раздевайся, и я тебе покажу, как индийские красотки делают себя еще очаровательнее.

Из-за шторма в доме Рэчел отключили электричество, и спальню, где переодевалась Тина, освещали два масляных светильника. И возможно, именно их золотистый свет добавил ей шарма, потому что когда она наконец облачилась в сари, то увидела в зеркале восхитительную грациозную незнакомку. Экзотический наряд очень шел к ее хрупкой фигуре, необыкновенного цвета глазам и светлым волнистым волосам.

– Как картинка, – одобрила Рэчел, любовно расправляя складки сари. – Тебе самой-то нравится?

Только совсем лишенная женского начала особа не оценила бы метаморфозы.

– Говорят, что свободная одежда мне идет, – улыбнулась Тина, прижав руку к пульсирующей жилке на шее.

– Большинство женщин хорошеют в экстравагантных нарядах, – заметила Рэчел. – Еще Оскар Уайльд сказал, что моды меняются, но намерения прекрасных дам остаются прежними.

– А какие, интересно, могут быть у меня намерения? – насторожилась Тина.

– Думаю, мы обе знаем, какие, поэтому нет необходимости облекать это в слова. – Рэчел покосилась на плечо Тины, где отчетливо выделялись синяки от пальцев Джона. – Тебе нужно ожерелье, малышка. У меня в комнате есть подходящее, сейчас я его принесу.

Она оставила Тину одну. Запах горящего масла смешивался с ароматами старого дерева, а тиканье часов вторило доносившемуся из-за окон шуму шторма и треску ломающихся листьев пальм. Из комнаты Джона не доносилось ни звука, и Тина решила, что он спустился в гостиную. Что он скажет, когда увидит ее в этом наряде? Удивится? Еще бы...

Хозяйка вернулась с обещанным ожерельем и надела его Тине на шею. Искрящиеся опалы заиграли красками на фоне ее белоснежной шеи. Они внесли последний штрих в ее новый образ, но Тину беспокоила мысль о том, что опалы, по поверью, приносят несчастье.

Она спустилась за Рэчел, закутанной в старомодный бесформенный халат. В гостиной женщины нашли Джона. На столе уже ждали приготовленные чайник и стаканы. В центре композиции красовался старинный подсвечник, отлитый в виде цветущего нарцисса.

Увидев Тину, Джон вскочил с плетеного кресла и вскинул брови.

– Вот это сюрприз! – протянул он.

Тина смущенно улыбнулась. Золотистое сари шелестело, пока англичанка подходила к мужу, а когда она замерла перед ним в непередаваемо грациозной позе, опаловые складки экзотического наряда показались стекающими по телу наяды струями воды.

– Это идея Рэчел, – пояснила она. – Тебе нравится?

Он подошел поближе, глядя удивленно, но отнюдь не осуждающе.

– Конечно, оно тебе поразительно идет. Просто чудо!

У Тины перехватило дыхание, потому что это прозвучало как комплимент. Сейчас следовало быть осторожной как никогда, чтобы не сломать тонкий лед, который только-только пролег между ними. Она лукаво произнесла витиеватое восточное приветствие:

– Я живу только для того, чтобы приносить радость моему господину.

Его губы тронула улыбка.

– В этот момент, Тина, я почти верю тебе. Рэчел скрестила руки на груди, с явным удовольствием наблюдая за супругами.

– Как жаль, что западные женщины разлюбили экзотику! – посетовала она. – На Востоке люди никогда не примут джинсы, свитеры и все эти уродливые куртки с капюшонами.

Ужин в тускло освещенной комнате, особенно уютной из-за того, что за окном лил дождь, показался особенно вкусным. К кофе был подан густо-зеленый, как кошачьи глаза, ликер, который Рэчел хранила для особых случаев.