Сюрприз для отца-одиночки (ЛП)

— В этой игре все и вполовину не так сложно. Это своеобразные догонялки — тебе придется бежать... только не слишком хорошо убегай.

Она хихикает.

— Ты ведь никогда не забудешь мне это, правда?

— Это точно случится не скоро, — улыбаюсь я. — А еще мне придется рассказать Эмили о том, что случилось. Возможно, она примет мою сторону.

— Я не вижу меню, — оглядывает столик Наоми.

— Тут не так все устроено.

— Ну и как же? — спрашивает она с явным раздражением.

— Хорошо, — говорю я, — я тебе расскажу. У них есть набор блюд. Они меняют их каждые несколько месяцев. Если мы вернемся сюда позже в этом году, это будут совершенно новые блюда. Ты не можешь выбирать свои блюда, все решает шеф-повар.

— Понятно, — говорит она.

— Я уже давно хотел сюда приехать. Хотя это не то место, где бы понравилось Эмили.

— Они не подают макароны с сыром?

Я отрицательно качаю головой.

— Скорее всего, нет.

Глава 26

НАОМИ

Принесли первое блюдо, и я немного расстроилась, когда увидела, что это всего лишь хлеба в корзине, с внушительным куском масла сбоку.

— Это блюдо, — говорит официантка, — называется «Лучшее сливочное масло, которое вы когда-либо пробовали».

— А как насчет хлеба? — спрашивает Тео.

Она улыбается так, словно скрывает какую-то тайну.

— Хлеб очень хорош, но масло — это блюдо. Наслаждайтесь.

Официантка уходит, и мы с Тео смотрим друг на друга, потом на масло. Я могу сказать, что мы оба чувствуем себя скептически настроенными. Это всего лишь масло.

Тео хватает кусок хлеба, разрезает ножом масло и намазывает его на хлеб. Я ожидаю, что он его попробует, но вместо этого он протягивает его мне.

— Ты первая.

Я киваю и подношу хлеб к носу. Я принюхиваюсь, и в нос мне ударяет обалденный сливочный аромат. Я чувствую, что у меня потекли слюнки, и без дальнейших церемоний откусываю большой кусок.

Хлеб все еще теплый, и корочка дает приятный хруст, в то время как внутри он деликатно мягкий. А потом масло попадает мне на язык. Невероятная сливочность и насыщенность шелковисто растекается по моему языку, когда я жую, идеально уравновешивая сухость хлеба.

Масло тает на моем языке, и вкус меняется. Я ощущаю землистые тона и шоколадную роскошь — должно быть, в нем есть что-то вроде трюфелей — и когда я проглатываю все это, вкус задерживается на моем языке, в носу и в горле. Он созревает и снова преображается, оставляя приятное послевкусие.

— Ты выглядишь так, будто только что кончила, — говорит Тео.

Я поднимаю взгляд, понимая, что закрывала глаза. Такое ощущение, что меня вырвали из транса.

— Это самое лучшее масло, которое я когда-либо ела, — говорю я. — Лучшее, что я когда-либо пробовала.

Он ухмыляется.

— Ты не знаешь, как я выгляжу, когда кончаю, — шепчу я ему.

— Скоро узнаю, — подмигивает он, откусывая кусочек намазанного маслом хлеба.

Приносят следующее блюдо, и это просто две маленькие красные сферы. Они похожи на кусочки конфет.

— Уже десерт? — спрашиваю я.

— Это называется «шафрановый сюрприз», — говорит официантка. — Просто положите их в рот. Только не жуйте.

— Шафран, — произносит Тео. — Звучит так, будто она только что выдала в чем заключается сюрприз.

— Я не собираюсь сомневаться в них после этого масла, — говорю я. — Давай попробуем их одновременно.

Каждый из нас берет по одной и подносит ко рту.

— На счет три, — говорит Тео.

Мы считаем до трех, и каждый кладет в рот свой «шафрановый сюрприз». Это похоже на карамельку, но потом до меня доходит аромат шафрана. Мне кажется, что я ела рис с шафраном, может быть, один раз в жизни. Эта штука очень дорогая. Крохотная пачка с несколькими кусочками может стоить где-то около пятнадцати долларов. Аромат наполняет мой нос цветочным ароматом, а вкус на языке ощущается как тонкая сладость меда. Я перекатываю его на языке, и цветочный аромат в моем носу со временем меняется. Он переходит от запаха роз к запаху свежесрезанного розмарина.

— О, — говорит Тео, широко раскрыв глаза.

Прежде чем я успеваю спросить его, что он думает по этому поводу, меня снова накрывает. Что-то вытекает из растаявшей шафрановой оболочки, и попадает мне на язык и в горло. Вкус у него густой и насыщенный, как у сливочного масла, но другой. У него более насыщенный вкус, чем у сливочного масла. Масло было легким и воздушным, это же что-то более плотное и сытное.

Все это смешивается, и я проглатываю его, аромат шафрана усиливает насыщенный вкус. Это что-то вроде крема, или...

— А что это было? — спрашивает Тео.

Я качаю головой, мол «я не знаю».

Когда официантка возвращается, мы спрашиваем у нее.

Она наклоняется к нам, нагнетая интригу, а потом говорит:

— Костный мозг.

Мы смеемся. Я бы никогда об этом не догадалась.

— Он очень хорошо сочетается с шафраном, — говорит она. — Вам так не кажется?

Мы оба с энтузиазмом киваем.

* * *

Мы выходим из ресторана, смеясь. Я никогда не ела такой потрясающей еды. Каждое блюдо каким-то образом умудрялось превзойти предыдущее. Тео даже не дал мне взглянуть на счет. Должно быть, это было безумно дорого.