Сюрприз для попаданки (СИ)

Не знаю, как это работает, но почти сразу Ховсер заметил, что после моих выступлений у гостей в зале срывает голову. Они снимают комнаты, хотя изначально планировали только расслабиться в зале. Они покупают местных хорошо “упакованных” женщин. А еще они теряют бдительность. Эти самые недопростигосподитуки, в некоторых случаях, оказываются далеко не последними пешками в играх политики, бизнеса, и прочих планах власть имущих. Но… это ведь тайна. Такая маленькая, но совсем не безобидная.

Подписывая договор о неразглашении дел клуба, ты буквально продаешь душу дьяволу. И если решишь однажды распустить язык, то считай, что дверь на тот свет ты уже открыл, и тебя через несколько секунд туда точно кто-то протолкнет. Ножом, дубиной, ногой, револьвером. Не так уж важно, главное итог.

Тебя там дружок опять дожидается. Не стали его “убирать”. Ты ведь в курсе? проходя мимо поста охраны, была остановлена голосом одного из операторов видеонаблюдения.

Устало выдохнув, уговорила себя сделать еще несколько уверенных шагов и не свалиться где-нибудь на полпути.

В небольшой комнатке было сумрачно, и по всем стенам были развешаны экраны, транслирующие записи со множества камер видеонаблюдения, установленных в заведении и на его территории. Это было бы интригующе, если бы не запах сэндвичей, пропитавший все помещение.

Все нормально, спасибо, что предупредил, оценив картинку, что передавалась одной из камер, позволила себе очередной тяжелый вздох.

Матвей… Сколько раз я просила его не приезжать сюда? Даже охрана уже запомнила номер его авто и особые признаки.

Попрощавшись с ребятами, вышла на улицу и спустилась по ступеням вниз, минуя центральный двор со стоянкой. Парень уже ожидал меня, облокотившись на капот своей машины, и сложив руки на груди. В его взгляде читалась задумчивость, если не озадаченность. Но развивать эту тему снова я сейчас не была готова. Поделом он вообще приехал…

Молча обойдя его, доковыляла до пассажирского места, открыла дверь и плюхнулась на широкое кожаное сидение. Все, теперь можно и умереть спокойно.

Чуть ли не застонала в голос, когда Матвей включил подогрев моего сидения и немного откинул спинку назад, чтобы я могла прилечь. Готовые слететь с языка слова благодарности застряли в горле, когда машина резко дернулась вперед, и мы понеслись по шоссе, игнорируя все светофоры. Ночь была поздняя, встречных машин практически не было, но легче мне от этого факта не становилось. Кажется, меня опять ждет непростой разговор.

Как и у любой нормальной девушки моего возраста, у меня были парни. Надолго они в последние пару лет не задерживались, но и одинокой я на длительное время не оставалась. Порой мне казалось, что я все усложняю, и удовлетворять свои потребности можно без официальных статусов в социальных сетях, но тогда я бы точно стала одной из тех, кого интересует секс и ничего больше. А мне хотелось еще и заботы, тепла, романтики, теплых разговоров по вечерам, на диване перед телевизором.

Этот вечер, а вернее уже ночь, совершенно не обещал быть томным. Хмурый Матвей, полуживая, но приятно опустошенная, я, громко хлопнувшая дверь за спиной… Ну все, сейчас начнется.

Зайдя в квартиру, небрежно сбросила с ног туфли и, не обращая внимания на очередной зреющий скандал, застонала от удовольствия в голос. Ножки мои ножки, ох, какой чудесный мягкий ковер, и плоский пол, о, да! На фоне энергетической истощенности избавление от обуви ощущалось как самый настоящий дар богов.

Медленно стянув с себя платье, решила сразу пойти в душ. Главное, там не уснуть. Так, пока Матвей гремел холодильником, я забралась в душевую и с наслаждением подставила свое голое тело под упругие горячие водные струи. Закрыв глаза, я позволила потоку мыслей медленно течь в моей голове.

В какой момент я потеряла жизненные ориентиры? И были ли они изначально верными?

Когда я стала думать о сексе больше, чем мечтать о дружной семье и доме рядом с живописным парком? Очевидно, что одно исключает другое, но как же тогда жить нормальной жизнью? Смогу ли я вообще ей жить хоть когда-нибудь?

Я больна. Странной, наверняка не смертельной, но изматывающей болезнью. Я зависима от секса, от чужого удовольствия, и это приносит мне лишь боль. Сколько врачей я прошла, к скольким бабкам-ведуньям ездила, никто не мог сказать ничего дельного, и уж тем более помочь решить эту проблему. Поход к психиатру я откладывала по логичным причинам мне важно иметь возможность устроиться на нормальную работу. Потому что если диагноз от психиатра появится в моем личном деле, это конец. Клеймо и профнепригодность на всю жизнь, никогда не отмыться.