Новая записка, упавшая на ногу моему “пациенту”, заставила нас обоих страдальчески вздохнуть.
— Прости, вот, теперь все готово, раны не угрожают жизни и здоровью, можешь смело покинуть арену. К вечеру будешь как новенький, — старательно растянула я губы в улыбке и легонько похлопала по здоровой ноге пострадавшего в бою парня.
“Молчание — знак согласия? Или ты специально жути наводишь, чтобы мы с Даном бросились тебя оттаскивать от объекта, которого ты наглаживаешь по ногам?” — Рион точно хотел пошутить, но вышло так, будто мужчина приревновал.
Но ведь это глупость, правда ведь?
И они что, следят за мной?
Проводив взглядом дерганого неблагодарного пациента, завертела головой, пытаясь отыскать взглядом друзей.
— Ну как дети малые! — присевшая рядом Аби, словно выросла из-под земли и шустро собрала рассыпавшиеся из моей сумки артефакты, повязки и мази. — Она трясется за них, они — за нее. Ваша многомужняя семья меня до икоты доведет, вот увидишь, — продолжала причитать подруга, не глядя на меня. — У нас еще две команды сейчас выйдут на арену, соберись, — строго произнесла она и, всучив мне в руки мою же сумку первой помощи, строго заглянула в глаза. — Еще чуть-чуть, Беатрис, и пойдешь к ним, убедишься в том, что все хорошо, а затем как следует отдохнешь перед следующим туром, или же, найдём тебе замену, от греха подальше. Не нравится мне твое настроение и состояние сегодня.
А уж как мне не нравится.
Глава 21. О любви и семье
Остаток второго тура соревнований я постаралась прожить максимально сосредоточенно. С трудом, но подавила в себе желание мысленно улететь к ребятам и убедиться, что у них все хорошо. Передо мной стояла важная миссия, на которую я подписалась собственными руками. Еще и подругу втянула. И вот она, в отличие от меня, сейчас работала на должном высоком уровне. Я же ощутила себя слабым звеном оперативного отряда.
Понимание этого неприятно уязвило. Пришлось заставить себя собраться, отбросив все, кроме разворачивающегося на моих глазах очередного сражения.
Когда все закончилось, я чувствовала себя выжатой морально и физически. Но хотя бы за проделанную работу теперь стыдно не было. К концу второго тура соревнований наш отряд стал действовать еще слаженнее, будто единый организм. Это ободряло, восхищало, и подталкивало к еще более старательной работе.
Арену покидала я опустошенная, но с улыбкой на губах. Как не улыбаться, когда семеро членов твоей команды весело шутят и нахваливают друга друга за отличную работу? Уходили мы вместе, попутно обсуждая самые “горячие” моменты, ну и, конечно, победу команды нашей академии. А она далась им не так-то просто.
Стоило закрыть дверь в свою комнату, как все тело в миг потяжелело.
Облегченный вздох сорвался непроизвольно, когда я скинула с себя сапоги и завалилась на постель.
Больше никогда. Никаких Межконтинентальных соревнований и отрядов оперативной помощи. Эмоции, конечно, непередаваемые, но не для моей неокрепшей человеческой психики.
Это еще с ребятами в команде повезло. Губы невольно расползлись в улыбке.
— Вот она! — раздалось деловито-мурчащее, и, пройдя сквозь закрытую входную дверь, материализовался мой необычный фамильяр. — Выглядишь так, будто тебя гарем из мужиков обкатывал три дня и три ночи. А потом все дружно начали признаваться в неземной любви, попутно заваливая цветами, под тяжестью которых ты чуть не скончалась.
Выверты демонического воображения в очередной раз поставили в тупик.
— При чем тут мужики? — не удержалась от вопроса.
— Ты так блаженно улыбаешься, что в голову лезет только одно, — заявил кот, одним рывком запрыгивая мне на спину и начиная топтаться по ней своими крупными лапками.
— О, да! — не удержалась я от громкого блаженного стона. — Я тебя обожаю! Ты самый лучший, так и знай, — заверила я демоническую животинку, чувствуя, как по телу разливается приятная расслабленность.
Распахнувшаяся настежь дверь явила нам свирепого мужчину, что тут же окатил нас с Бегемотом таким злым взглядом, что мне бы точно поплохело, не лежи я распластанная на постели.
— Батюшки мои милые, ты только посмотри на этот образчик мужа-ревнивца! Брови сдвинуты, челюсть сжата, тело напряжено, кулаки наготове, — ехидно прокомментировал питомец. — Беаточка, меня сейчас будут убивать, спасай, — театрально заверещал он, но даже не сдвинулся с места, продолжая продавливать болезненные точки на моей спине пушистыми лапками.
Рион быстро смекнул, что рано сделал выводы о моей ветрености, но даже не подумал смутиться.
Я же торопливо просканировала его взглядом на предмет повреждений. Но мужчина был чист, свеж, и совершенно здоров. По крайней мере, на вид.
— Я испугалась за вас, очень. Больше никогда не буду посещать подобные мероприятия с вашим участием, иначе поседею раньше времени. А мне надо как можно дольше оставаться красивой и молодой, а то вы женитесь с Даном, а я буду вашей никому не нужной страшненькой подружкой, — доверчиво пробубнила я, не пряча улыбки.