Сюрприз с дыркой от бублика

Она подхватила Пу И на руки, прижала его к груди и нежно заворковала:

– Не бойся, детка, я на тебя совсем не сержусь! Посмотри, что я тебе купила, какое замечательное ореховое печенье!

«Но все-таки Ленька идеализирует кота, – подумала она в следующую минуту, собрав сумки и направляясь на кухню, – он считает, что Аскольд безупречно воспитан, что у него идеальные манеры… видел бы он, как его воспитанный котик ворует котлеты!»

Несмотря на пиратскую акцию животных, несколько котлет в пакете все же осталось, и скоро они уже скворчали на сковороде, распространяя по квартире упоительный аромат.

В самый удачный момент в дверях появился Леня.

– Чу, котлетным духом пахнет! – радостно воскликнул он из прихожей. – Лолка, я тебя не узнаю!

Расправившись с салатом и котлетами и налив себе вторую чашечку кофе, Маркиз, как полагается нормальному сытому мужчине, развернул газету.

Лола, как полагается в такой ситуации нормальной среднестатистической женщине, сложила поверх передника натруженные руки, поджала губы и проговорила:

– Я целый день простояла у плиты, а ты появляешься, набиваешь желудок и тут же утыкаешься в газету! Нет чтобы поговорить со мной! Хотя бы в благодарность за такой обед!

– Лолочка, не обижайся, – отозвался Леня из-за газетного листа, как из-за крепостной стены, – посмотри, какая роскошь! Эх, если бы я был пятью годами моложе, я бы, наверное, не устоял, кинулся в Лондон и попробовал подтвердить свою профессиональную репутацию!

Лола, которая все-таки не была нормальной среднестатистической женщиной, забыла свои обиды, вытерла натруженные руки, сняла передник и подошла к Маркизу. Его слова живо ее заинтересовали.

– «Через три дня в Лондоне, в музее Виктории и Альберта, открывается выставка ювелирных изделий из крупной российской частной коллекции, – прочитал Леня, – имя коллекционера сохраняется в глубочайшем секрете, но нашей газете удалось получить несколько эксклюзивных фотографий экспонатов будущей выставки…»

Лола заглянула через Лёнино плечо и ахнула.

Даже на не очень качественном газетном снимке разложенные на черном бархате драгоценности поражали своим изяществом и ослепительной красотой.

– Чудо! – воскликнула Лола. – Ленечка, а может быть, мы слетаем в Лондон на эту выставку? Ну только посмотреть! Одним глазком!

– Лететь в Лондон, чтобы полюбоваться собранием российского коллекционера, – это пижонство, – отозвался Маркиз, внимательно разглядывая фотографии, – кроме того, я боюсь, увидев все это живьем, мы можем не удержаться и наделать глупостей… и еще одно – мы пока не разобрались со своими здешними делами.

– Вот всегда ты так! – жалобно проговорила Лола. – Нет чтобы когда-нибудь пойти мне навстречу, осуществить мою красивую мечту…

Неожиданно Лола осеклась и замолчала.

– Я пойду тебе навстречу через две-три недели, – ответил Леня и вдруг обернулся: Лола молчала как-то чересчур выразительно.

– Ты что? – спросил он, выдержав небольшую паузу. – У тебя такое лицо, как будто ты увидела привидение!

– Почти, – прошептала Лола, не отводя глаз от газетной фотографии.

– Я понимаю, они восхитительны, – испуганно произнес Леня, – но не до такой степени, чтобы настолько терять самообладание!

Лола молчала.

– Ну хорошо, если ты так хочешь, мы слетаем в Лондон. Только закончим здешние дела и слетаем… выставка ведь будет работать целых две недели!

– Ленечка, тебе это ничего не напоминает? – Лола указала на фотографию.

– Ну как же, это напоминает мне сокровища незабвенной Клавдии Ивановны Петуховой!

– Какой еще Клавдии Ивановны?

– Тещи Ипполита Матвеевича Воробьянинова. Бриллианты, зашитые в один из двенадцати стульев.

– Ленька, прекрати дурачиться! – Лола, кажется, всерьез рассердилась. – Принеси фотографии из ресторана!

Маркиз понял по ее тону, что дело серьезно, и без слов отправился за фотографиями покойного Тимофея.

Лола выхватила пачку у него из рук, отбросила несколько верхних снимков и с победным криком указала на тот, куда вместе с Аленой Кочан попала юная девушка в красном вечернем платье.

– Вот! – Лола показала на фотографию. – Ты их узнаешь?

– Кого – их? – растерянно переспросил Леня.

– Серьги, чучело! Серьги, которые нацепила эта девица! Не зря мне казалось, что эти серьги не подходят к остальным драгоценностям!

Леня молча вскочил и убежал в кабинет. Через полминуты он вернулся с большим увеличительным стеклом.

– Сейчас, сейчас… – бормотал он. – Нет, это просто невероятно… этого просто не может быть… – Наконец он повернулся к Лоле и изумленно сообщил: – Действительно, это те самые серьги… или похожие на них как две капли воды… Лолка, как ты сумела это заметить?

– Я ведь женщина, – скромно потупившись, сообщила его боевая подруга, – а у женщин особенно трепетные отношения с бриллиантами… как это говорят «бриллианты – лучшие друзья девушки»…

– И что это значит? – задумчиво прошептал Леня, снова разглядывая фотографию. – Что значат эти серьги на снимке?

– И знаешь что, – тихо прервала его Лола, – я где-то еще недавно видела эти серьги… то есть не сами серьги, а их изображение… только никак не могу вспомнить где.