— Вот так мы и беседуем, — довольно улыбаясь, продолжал Росомахин. — Я им говорю: что я один, без вас, без коллектива? А они — спасибо им! — инициативу проявляют: шефство над яслями взяли… Женщины — великая сила! Женщины — это…
— А воду-то все-таки подведут? — не удержалась Аня-маленькая.
— Воду? Какую воду? — переспросил Росомахин. — Ах, да! Три дня мне, девчата, даете? Через три дня водопровод проложим и ясли торжественно откроем! Мое слово! Как там с мебелью? Может, картины надо купить? А, девчата? Или музыкальные инструменты нужны — дудочки какие-нибудь? Вы предлагайте. Чтобы ясли были, как говорится, первого класса! Митинг родителей соберем, корреспондентов пригласим!
Росомахин перевел дух, озабоченно посмотрел на часы.
— Ну, договорились, девчата? Все! Тогда идите работать. Желаю вам трудовых успехов. А если я что не так сказал, извините меня, старого дурака.
— Самокритика! — восторженно воскликнула Сударченко, но, мгновенно поняв крайнюю неуместность своей реплики, прикрыла рот рукой.
У двери Вера-черненькая задержалась, потянула за рукав Светлану.
— Стой, Светка, стой! Мы не решили один вопрос. Когда парикмахерскую, откроют? Дамский зал?
— Да, да! — подхватила Светлана. — Почему парикмахерская только для мужиков?
— А нам косматыми ходить? — укоризненно сказала Аня-маленькая и в подтверждение сдернула с головы косынку. — Знаете что, товарищ директор, мы работать работаем, но и красивыми хотим быть! Это для нас, может, вопрос номер один…
— Верно, Анька! — поддержала Светлана.
Росомахин попытался их унять, сказал, что «со временем», «потерпите» и т. д., но это только подлило масла в огонь.
— Почему со временем? Почему терпеть? — упорствовала Аня-маленькая. — Вам, конечно, нас не понять: у вас личный парикмахер есть…
— Хорошо, хорошо, девчата, вот я записал, — сдался Росомахин.
Когда девчата ушли, Росомахин устало сказал:
— Ты, Сусанна, подожди. Я тут с товарищем закончу. Так вот, Ромашкин, зачем я тебя позвал… Поезжай-ка в УКСУС, к Груздеву… И твоя задача — выбить пять насосов. Вода карьеры заливает.
— К-к-какой УКСУС? — спросил Ромашкин, заикаясь. — У-У-У-УКСУС закрыли…
— Это в Лесогорске закрыли. А в нашем крайцентре он остался. И так же называется: Управление координации снабжения.
— …и урегулирования сбыта, — добавил Ромашкин.
— Вот-вот. Урегулирования. И возглавляет урегулирование твой бывший директор Груздев. Они уже давно должны были дать нам эти насосы. Без них зарез. Понял? Оформляй командировку. Одна нога — здесь, другая — там!
Уходя, Ромашкин услышал за спиной, как Сусанна Сударченко торжественно произнесла:
— Вашу биографию, Михаил Сидорович, я писать начала! Надо уточнить некоторые подробности.
Домой Костя и Люся-Мила шли вместе.
— Расскажи толком, Костя, зачем тебя вызывал директор?
— Я же сказал: еду в командировку.
— А я тебя в сотый раз спрашиваю: куда?
— Угадай. Если угадаешь, исполню любое твое желание. Но, увы, не отгадаешь. Еду в УКСУС…
— Может быть, еще скажешь, что отправляешься к Петру Филипповичу?
— Точно. К Груздеву.
— Эх, Рыжий, ты хоть меня-то не разыгрывай. Оставь свою привычку для других.
— Честное слово, не разыгрываю.
— Но ведь нет же теперь УКСУСов!
— Представь, тут сохранился. И сидит в нем он же, Груздев.
— Костя, хватит болтать!
— Ну вот, не веришь! Давай поспорим. В случае проигрыша ты покупаешь мне…
— …галстук.
— Дешево хочешь отделаться. Ну ладно, согласен.
Костя достал из кармана командировочное удостоверение, из которого явствовало, что «инженер т. Ромашкин направляется в крайцентр сроком на семь дней. Цель поездки — переговоры с т. Груздевым, начальником УКСУСа».
— Ну что? Давай галстук.
— Галстук ты получишь, но я что-то ничего не понимаю.
— Я тоже. Однако жизнь — это, черт возьми, процесс познания!
Потом шли молча. Думали об одном и том же: теперь они долго не увидятся. Сегодня уезжает Костя, через три дня уедет Люся — сдавать экзамены в Лесогорский заочный механический институт.
Первым паузу прервал Костя:
— Не грусти, Люсик. Время пройдет быстро.
— Как сказать. Это очень неожиданно что ты уезжаешь… Плюс еще три дня разлуки! А я ведь не скоро приеду: сначала лекции, консультации, потом экзамены…
— Тогда оставайся.
Люся отрицательно покачала головой.
— Что ж, поезжай… Тебя ждет Лесогорск. Поживешь немножко у мамы. Повоюешь со своим братцем Федей. Помнишь за сочинение о «Евгении Онегине» Нолик поставила ему пятерку? А ты говорила, что я продиктовал ему бред.
— И я помню, как вы высмеяли Нолик в «Глобусе».
— Что поделаешь, Нолик есть Нолик, и палочки к этому нолику не дано. Я даже немножко тебе завидую. Приедешь в Лесогорск, пойдешь по Крайней улице, по Сквозной, Продольной, Поперечной, по улице имени Коли, Пети и Дуси Ивановых, выйдешь на Первую Встречную. Как поется тамошний романс?