Сюрприз в рыжем портфеле

Но бог с ним, с Древесным. А вот что сейчас Штакет делает? Ведь он теперь ни при чем не состоит. Куда держит путь его трамвай?

Руку!

Алексей Сынулин.

7 октября

ПРИЛОЖЕНИЕ

Подписи к фотографиям, помещенным в карманном альбоме «СУРОП в действии».

1. Фасад здания СУРОПа.

2. На работу.

3. С работы.

4. Уголок столовой.

5. Свежий номер стенгазеты.

6. Праздничные заказы.

7. У окошка кассира.

8. По грибы.

9. Дети — наше будущее.

Дорогой, милый друг мой, Васенька!

Ты, наверное, уже знаешь из газет о том сыр-боре, который разгорелся вокруг СУРОПа, и о судьбе управления.

Произошло неожиданное. Хотя, может, того и следовало ожидать, ибо тучки над СУРОПом, как и ранее над УКСУСом, время от времени появлялись.

А гроза разразилась теперь…

Все началось с того, что в «Краснополянской заре» появилось объявление, о защите кандидатской диссертации… Д. Л. Стекловым. На тему «Совершенствование управленческого аппарата в свете современных требований…». И в скобках: «На материале УКСУСа, СУРОПа…» Дальше еще несколько организаций названо. А в конце, как обычно: «С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке политехнического института».

Поехал я в библиотеку и сел конспектировать диссертацию, чтобы доложить на коллегии управления.

Скоро стало ясно: где о других организациях речь идет — там все в основном положительно, а где про нас — отрицательно.

Мы — это СУРОП — разбухшее межведомственное звено, сохранившееся от прошлых времен, когда надобность в таких организациях еще была. Но теперь ее нет и работы для нас нет, а мы, бюрократы проклятые, чтобы выжить, сохраниться, приспосабливаемся, примазываемся к новому, делаем вид, что мы тоже новые, а на самом деле — хамелеоны и прилипалы.

Ну, это я своими словами изложил, у него иначе сказано, но смысл такой. Разве справедливо?

Он и еще кое-что себе позволил. Где-то порылся в архиве и нашел бумаги так называемого «лесогорского УКСУСа». Тот готовился к юбилею, на несколько месяцев отключился от своей прямой работы и тем доказал, что он никому не нужен. Его закрыли. Это самая невинная разновидность УКСУСов — просто бездельники. Тунеядцы вроде. Потом был в одном крайцентре УКСУС, который искал себе работы, во все дела вмешивался и все путал. Но и этот не самый плохой. Самый плохой — наш СУРОП: он, якобы для обмана, играет в современность, а сам занимается… левой работой, выдавая таковую за общественное начинание. Это подкоп под «Пальму». А дальше в его так называемой диссертации прямо написано: сотрудники СУРОПа выполняют задание «Пальмы» в рабочее время. Для «Горотводканала». Сотрудники же «Горотводканала», создавшие общественную фирму «Гвоздика», в рабочее время выполняют договорные заказы для СУРОПа… А что, мол, тогда люди за зарплату делают?

И тут я подумал: кто же Стеклову весь материал дал? Кто-то ведь из наших? У него цифры, бухгалтерские данные — что сколько стоит и что во что обходится…

Спросил на всякий случай у главбуха, но тот ничего внятного сказать не мог.

— Ткпачло… пнетьньмеп… пще…

Значит, чего-то я не видел и кого-то не разглядел? А может быть, не теми глазами смотрел? Лично по мне Стеклов тоже проехался. Фамилии, правда, не называл, но «исследовал» мою социологическую анкету, инструкции и другие бумаги. Все это осмеял.

Конечно, в диссертации фигурировал эпизод с электронной машиной. Дело прошлое, но по штакетниковским счетам пришлось платить нам.

Когда я рассказывал о содержании диссертации на коллегии, Горчицын оставался спокойным, только усами больше обычного шевелил. Спросил:

— Какие будут предложения?

Я сказал:

— Надо принять меры, чтобы эта защита была отменена.

— Я согласен, — сказал Горчицын. — Расходитесь. Я позвоню.

А через полчаса он вызвал меня к себе, и вижу, на нем лица нет. И усы повисли.

— Случилось что-нибудь еще? — спрашиваю.

— Да. Говорил по телефону…

— И не могут отменить?

— Нет. Та кнопка, на которую я хотел нажать, ответила: во-первых, отменять не принято, а во-вторых, у Стеклова очень серьезный и авторитетный научный руководитель.

А мне накануне недаром, значит, снилась родная Антоновка. Видел я опять колодец, что напротив лавки сельпо. Смотрю, а воды в нем нет. Дно сухое.

Защита Стекловым диссертации проходила в том же круглом зале политехнического института, где недавно пытался стать кандидатом Древесный.

Только та защита была похожа на суд, а эта — на торжественное собрание. Уж очень много народу пришло. На подоконниках и в проходах, на лестнице даже сидели. Кто из наших опоздал — попасть в зал не смог.

Зато увидел некоторых старых знакомых. Смотрю, бывший редактор стенгазеты сидит — Бурмакин, рядом с ним Зайцева, машинистка, ушедшая по собственному желанию. Дальше — ревизор, которому Вестовой показывал монеты Пипина Короткого и который сказал Вестовому: «Далеко вы пойдете». Здесь же был и тот человек, что приезжал к нам перенимать опыт. Он тогда только головой мотал: «Ну и дело у вас поставлено!»