Сюзерен

Тут мужик выпрямился и, расправив плечи, заявил с поистине королевской гордостью, какую странно было слышать из уст простолюдина, но вот тем не менее пришлось:

— Никто и никогда еще не жаловался на бочонки Николаса Глейдахо из Матаро! Никто. Никогда. Не жаловался. И не будет. Я хороший мастер, и если вы когда-нибудь увидите бочки с мои клеймом, почтенный сеньор, то…

Князь взмахнул рукой:

— Хватит! Ты, может быть, умеешь читать, Николас?

— Я грамотен, — с достоинством ответил бондарь. — Как и мой старший сын.

— Вот так штука! — Князь расхохотался настолько весело и громко, что даже пленники невольно улыбнулись. — Грамотен, вот как… И, верно, знаешь, что в войске «короля варваров», как ты изволил выразиться, есть множество английских и французских рыцарей, как и рыцарей из германских и итальянских земель. Они что же, по-твоему, не христиане?

— Я так не сказал.

— Да, но почему-то подумал, что эти достойные люди могут служить пожирателям младенцев? Самому-то не стыдно, а?

— Я просто услышал…

— И тут же поверил! Ах-ах, пьют кровь, едят людей… — Князь наставительно поднял вверх указательный палец: — И это — образованный человек, мастер, чего уж там говорить обо всех прочих. И много таких дураков из Матаро убежало?

Николас Глейдахо потупился:

— Да хватает. Я вот продал свой дом!

— Вот дурень! — покачал головой Вожников.

— Точно, дурень! — неожиданно согласилась до того молчавшая женщина. — А я ведь ему говорила — обожди! А он — все говорят, говорят… вот и наслушался разных бредней…

— Насчет бредней — это ты верно заметила, э-э-э…

— Люсия меня зовут, сеньор. Хорошо, я еще не все продала!

— Как не все? — изумленно моргнул бондарь.

— Мастерскую только заложила… хоть ты мне и поручил продать.

— Ах вон оно что! — обманутый собственной супругой Николас сдвинул на затылок шапку. — То-то я и смотрю, что-то денег выручили мало. Так ты, значит…

— Повезло тебе с супругой, мужик! — снова расхохотался князь. — В общем, так — спокойно возвращайся обратно. Кстати, ты знаешь, сколько «король варваров» берет налогов с домовладения и мастерской?

— Сколько?

— Двадцатую часть! Что, не веришь? А в жареных младенцев поверил, господин бондарь!

Было ясно, что кто-то распускал самые гнусные слухи. Кто? Король Альфонсо? Кастильские регенты? Обоим это было бы выгодно… на первый взгляд.

— Ладно, в Матаро разберемся, кто там воду мутит, — себе под нос пробормотал Вожников. — Скоро уже и будем. Эй, Николас, можешь ехать обратно с нами! Никто не обидит.

Сняв шапку, бондарь поклонился в пояс, а следом и вся его семья.

— Да, мы поедем, — сказала за мужа Люсия, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся вовсе не такой уж и пожилой, даже более того — вполне симпатичной дамой. В отличие от мужа, она даже не побоялась спросить: — Кто же вы такой, почтенный сеньор?

Князь улыбнулся:

— Тот, о ком вам все уши прожужжали. Король варваров!

— Ой! А с виду такой приличный мужчина…

Глава III Матаро

Спустившись по узкой, заросшей высокой травой тропке к реке, Анна-Мария подобрала юбку и попробовала босой ногой воду — не такая уж и теплая, однако если и дальше так будет жарить, так быстренько можно искупаться. Правда, не забыть привязать коз, а то разбегутся по кустам — ищи их потом, не дозовешься, а уж если, не дай бог, затеряется хоть одна козочка… Дядюшка Бергам хоть и не злой, зря сироту не обидит, а все ж скуповатый, месяца три за пропажу отрабатывать заставит — и коз пасти, и в доме прибрать, и во дворе управиться, работы в хозяйстве старого Бергама хватало, особенно после смерти супруги, тетушки Карисы, царствие ей небесное. Анна-Мария, правда, тетушку и видала-то всего один раз, еще в раннем детстве, но много хорошего о ней слыхала — матушка покойная рассказывала. Д-а-а… хорошо хоть родственник есть — дядюшка Бергам, а то б куда Анна-Мария подалась-то, когда дом за долги забрали? Да ладно бы дом, а то так — хижину, но все равно жалко, а пуще того жаль скот: двух стельных телочек, нетеля да уток, славные были коровушки, и утки — славные… Да что уж теперь вспоминать?! Еще хорошо саму отрабатывать не заставили.

Так и в самом деле — искупаться? Девушка посмотрела в воду, уже не такую высокую, как неделю назад, зеленоватую, с качающимися лучиками солнца. Ох и жарит! Анна-Мария посмотрела по сторонам — да кого тут бояться-то, место спокойное, глухое, дорога на Матаро вроде бы и рядом, но и не так чтоб уж слишком — к реке-то спуститься и поближе удобные тропинки есть. А эта тропинка — ее, Анны-Марии, и место это ее, и коз… нет, козы все же дядюшкины.

О, пресвятая Мадонна Монтсерратская!

Девушка уже скинула было юбку, да, вспомнив о козах, торопливо натянула обратно и со всех ног бросилась по тропинке вверх, к кустам орешника, чернотала и дрока, где на небольшой, заросшей сочной зеленой травой полянке, позвякивая медными колокольчиками-боталами, паслись три козы.

— И-и-идите-ка сюда, милые… Ой!