Сюжет с Эленой, Кристианом и Анастейшей (СИ)

Я ничего не понимаю. Недавнее пробуждение затормаживает мышление и, кажется, что всё это до сих происходит во сне.

— Подожди, объясни, что произошло? У тебя какие-то проблемы?

— Это не проблемы и не со мной. Ана, в общем Кейт… с ней произошёл несчастный случай и… — голос на том конце провода ломается, и я вздрагиваю.

— Я не хочу ничего о ней слышать. Я уверена, Кристиан обеспечит ей лучшую клинику, можешь не беспокоиться.

Хочу уже положить трубку, так как до проблем бывшей подружки мне совершенно нет дела, но Элиот меня останавливает.

— Нет, всё не так! Кейт больше нет… А Кристиан в реанимации. Они ехали по шоссе в Сиэтл и попали в автокатастрофу. Тебе нужно срочно приехать!

Время перестаёт существовать. Я чувствую, как бешено бьётся жилка на моей шее. Что? Этого не может быть! Кейт и Кристиан не могли… Я в таком глубоком шоке, что не могу сказать ни слова. Кейт мертва. Эти слова эхом доносятся до моего сознания, но всё равно я не могу их осознать. Кристиан в больнице.

Мне надо срочно ехать. Я не смогу сидеть здесь. Он мне важен, чёрт возьми! И только благодаря мыслям о Пятьдесят, выхожу из состояния транса. Какая к чёрту разница, что между нами произошло, когда его жизнь в опасности? Жизнь моего Кристиана!

Вскакиваю с кровати и, прежде, чем я вывалю все вещи из шкафа и начну судорожно одеваться, выдыхаю в трубку:

— Элиот, я выезжаю…

========== Глава 9 ==========

Раньше я никак не понимала, почему большинство людей так ненавидят больницы. Стерильно белые палаты, спокойная и тихая обстановка. Но теперь осознаю это очень хорошо. Из-за эмоций. Вся неприязнь основывается на получаемых здесь эмоциях и событиях, происходящих с человеком.

По иронии судьбы со мной в больнице случались отнюдь не хорошие вещи. Только те, что приносили боль, страдания и новые потери.

Теперь я снова нахожусь в палате, но не в качестве пациента. Хотя, если честно, я бы отдала всё, чтобы быть на месте Кристиана.

Прошла мучительно долгая неделя с той злополучной аварии. Я даже ни разу не плакала. Не смогла выпустить пожирающих демонов. Все слёзы давно ушли ещё на расставание с Греем. Теперь лишь мучительное ожидание и дрожащие руки. Иногда кажется, что что-то внутри меня радуется тому, что Кейт больше нет.

Это ужасно. Я не хочу об этом даже думать и сразу отгоняю неправильную мысль. Она всё-таки была моей лучшей подругой много лет, хоть и поступила в конце совсем не по-дружески. Но даже этим Кейт не заслужила того, что с ней произошло.

Не понимаю где сны, а где реальность — настолько всё перепуталось. Постоянно пытаюсь выдавить из себя грусть и сожаление, но никак не получается. Но я ведь должна скорбеть! Что со мной не так? Почему радуюсь близости Грея и тому, что могу просто смотреть на него. Почему не страдаю?

Даже сейчас, чёрт возьми, я сижу и улыбаюсь мысли, что Кристиан теперь мой и только мой. Наивная, он же тебя не любит!

«Ну и что?» — шипит подсознание.

Господи, я совсем себя не понимаю… Про сон и отдых уже давно забыла. Да и как можно спать, когда закрываешь глаза, а из темноты на тебя смотрят его глаза?

Я уже не могу ждать, когда он очнётся. Врачи сказали, что положение улучшается, и через неделю-другую Кристиан вернётся к нормальной жизни. Это слишком долго…. У меня совсем нет времени.

«А у него оно есть?» — шепчет подсознание.

«Заткнись!» — отвечаю ему.

В последнее время я часто разговариваю сама с собой. Это, наверное, события так повлияли на мою психику, и крышу окончательно снесло. Автокатастрофа стала последней каплей на пути к безумию.

Голова ужасно болит от вечных размышлений.

Мать и отец Грея навещают его каждый день. Они даже не знают, что их сын и Кавана были вместе. Думают, он просто её подвозил. Ну, точнее, я им так сказала. Да и зачем родителям это всё знать? Если Кристиан сам захочет, то скажет, а если нет — я не вправе раскрывать чужой секрет. Это больно. Ужасно больно.

В последний раз я видела его родителей, когда мы были вместе. А сейчас… как с ними общаться?

Пятьдесят скоро очнётся и вряд ли захочет быть со мной — он больше меня не любит. Я уверена в этом. Но часть меня, глупая и наивная, всё равно надеется. Как же по-детски… Надежда умирает последней, да?

Я смотрю на него в миллионный раз за сегодня. Такой любимый и родной… никогда его не забуду. Мой мальчик с медными волосами — он так прекрасен.

Когда-то Кристиан так же сидел у моей кровати, смотрел на меня и, может быть, в самом начале — любовался, ждал возвращения с «того света». Думал ли он тогда, что всё получится вот так? А теперь на его месте я.

— Ана… это… ты?

Я дёргаюсь, не ожидая внезапного пробуждения. Грей смотрит на меня мутными глазами, видимо, не понимая, где находится. Бедный Пятьдесят! Я всё время думала о себе. Как же мне ему сказать?

— Кристиан! Ты пришёл в себя! — я подрываюсь и сажусь на край его кровати. Надо позвать врача, но сначала хочу сама во всём убедиться. — Как ты себя чувствуешь?

— Ана, что случилось? Почему ты здесь? Мы же… — он еле произносит слова, язык заплетается. У него не хватает сил.