Сюжеты Ельцинской эпохи

Постперестройка закончилась, пришла пора придумывать название для новой эпохи. Есть основания полагать, что 1995 год откроет новый этап российского империализма.

Конец постперестроечного этапа

Можно назвать точную дату окончания постперестроечного периода — 4 октября 1994 года, «черный вторник». Впервые крупная игра на валютном рынке стала инструментом политики. Попытки разобраться со скачком доллара выявили противостояние двух кланов — административно-банковской московской группы и правительственного аппарата. <…>

Следующая схватка титанов связана с убийством журналиста Холодова. Московская пресса развернула кампанию по дискредитации Павла Грачева. Потом в Москве разразился топливный кризис. По-видимому, это был ответный удар российского правительства по московскому (масштабный топливный кризис имел место только в Москве). Г-н Лужков попал в сложную ситуацию. <…> Чуть ранее заклятый друг Лужкова Анатолий Чубайс сделался вице-премьером.

Кульминацией поединка стала история с осадой банка «Мост» (расположенного, кстати, в здании московской мэрии) силами президентской спецслужбы. Впервые заговорили о том, что ниточки столь серьезной игры ведут к руководству охраны президента, которое представляет самостоятельную и грозную политическую силу. И последний эпизод — ввод войск в Чечню, его можно рассматривать и как попытку кабинета укрепить свои позиции путем победоносной военной операции.

Политика — не спорт, участники борются не за медали, а за интересы. По одной из версий, борьба банковско-лужковской группы против кремлевской есть борьба против правительственного проекта бюджета на 1995 год, предусматривающего ряд жестких финансовых мер. Другая версия, не исключающая первую, является более глобальной — идет борьба за власть. Наблюдатели отмечают сближение Лужкова с генералом Лебедем и экономистом Явлинским. Одновременно в октябре-ноябре усиливаются попытки дискредитировать Грачева и Черномырдина.

Не исключено, что таким образом началась предвыборная кампания Лужкова. Ее первыми ходами стали удары по нынешнему правительству и его ключевым фигурам. (В ответ наносят удары по «Мосту» и по московским автозаправкам.) Григорий Явлинский начинает набирать баллы как кандидат в президенты. И делает это поначалу довольно успешно, недаром язвительные коллеги по демократическому лагерю называют его «Жириновским для интеллигенции». Но, по трезвом рассуждении, реальных шансов у Явлинского немного.

Будет красиво, если незадолго до выборов Явлинский подарит все свои голоса, собранные в регионах, Лужкову (который наверняка будет испытывать дефицит региональной поддержки), а сам удовольствуется постом премьер-министра. Многие в армии и в обществе не возражали бы против фигуры Лебедя на посту министра обороны.

Что касается персоны нынешнего президента, то война московских титанов его не затрагивает, потому что, во-первых, сам Лужков — креатура Ельцина, во-вторых, многие считают, что Борис Ельцин не будет реальным претендентом на следующий президентский срок.

На этом фоне традиционная борьба политических партий выглядит детской забавой, да и вообще угасает. Даже день 7 ноября был отмечен без былого энтузиазма. Началась «взрослая» политика со своими правилами. Партийные лидеры ищут новые рычаги и опорные точки, но уже вряд ли кто сможет конкурировать с аппаратом правительства и его нефтяными кранами или с московским кланом и его финансовой мощью (70 % банковского капитала Российской Федерации концентрируется в Москве). Будущий президент, скорее всего, будет служить одному из этих кланов. Ясно, что в таких условиях личность будущего президента особой роли не играет.

С точки зрения исторического развития России уходящий <1994> год показал: политическая жизнь становится «метрополитической». Это типологическая характеристика империи: политика концентрируется в метрополии. Внешняя по отношению к метрополии среда (в т. ч. регионы) привлекается либо в качестве аргумента (сентябрь 1993 г.), либо в качестве инструмента (чеченский кризис).

Возрождение внешних имперских амбиций

Первый звоночек для новоявленных западных друзей России прозвенел летом 1993 года, когда Ельцин, уязвленный встречей экс-президента США Никсона с опальным вице-президентом России Руцким, заявил, что аудиенции в Кремле Никсон не дождется. За всю перестройку и постперестройку американцы впервые получили от русских отказ.

Тогдашняя инспекция Никсона и вправду была бесцеремонной: он намеревался встретиться с лидерами противоборствующих лагерей и сделать для США выводы. Роль одного из противоборствующих туземных вождей Ельцину не понравилась. Зато иметь особое мнение в диалоге с США понравилось. Следующей попыткой, правда неудачной, была попытка подружиться с Караджичем. Но балканская партия не сделала пока чести российской дипломатии.