Сюзи, «Лед Зеппелин» и я

Я гулял с Черри, пока мы оба не окончили школу, и это были вполне счастливые отношения. Мы на пару впервые серьезно напились, и на пару экспериментировали с наркотиками. Мы по–прежнему экспериментировали в 1975 году, когда купили «Телесные граффити» — монументальный двойной альбом «Лед Зеппелина». Мы оба были в восторге. Это была фантастическая запись. Такой она и осталась. На обложке был изображен жилой дом в Нью–Йорке, который выглядел так же, как жилье в Глазго.

Несмотря на массовый успех, «Лед Зеппелин» много критиковали. Музыкальные журналисты их всегда недолюбливали — говорили, что группа за свои песни должна благодарить блюзовых музыкантов, что они — рок–динозавры, что они продукт антрепренерской шумихи, что в их музыке нет утонченности, что они одержимы громкостью и мощностью, что они далеки от своих слушателей, да и любом случае, их слушатели — это сплошь обдолбанные недоросли.

Я мог бы сказать пару слов об этой критике, если б захотел. Некоторые из этих упреков я бы оспорил. Кое–какие счел бы в общем справедливыми. Но я ничего не стану говорить по этому поводу. Я все–таки не музыкальный журналист. У меня нет ни малейшего желания убеждать кого–то в том, что «Лед Зеппелин» были сколько–нибудь хороши. Можешь думать, что тебе угодно.

Тут это или чувствуешь, или нет. Так же, как с любой музыкой. Так же, как с любым искусством. Или чувствуешь, или нет. Так же, как в любви. Нельзя убедить. Или ты это почувствуешь, или нет. Я не стану пытаться менять чье–то мнение.

«Лед Зеппелин». Величайшая рок–банда в мире, о да.

СТО

— Так что случилось с Зедом? — спрашивает Манкс.

— Он умер через некоторое время. Не ожидалось, что он выживет, и не ожидалось, что умрет, а он умер. Через год после аварии просто умер во сне. Я был доволен. Думал, может, оно и к лучшему. Когда я был помладше, думал, что лучше умереть, чем жить с поврежденным мозгом. Теперь не знаю.

Манкс кивает. Иметь определенные взгляды на такие вещи в юности легче.

Я продолжал навещать Зеда вместе с Черри. Так же, как и Сюзи с Грегом, хотя визиты становились все более редкими.

— Со временем в больницу ходить мне наскучило. Это казалось бессмысленным.

Рассказывая об этом Манкс, я и сейчас сгораю от стыда, но это правда. Поначалу я ездил в больницу при каждом удобном случае, но через несколько месяцев стал приезжать не так часто. Нелегко было вспомнить, что человек на больничной койке когда–то был моим героем Зедом. Состояние Зеда так и не улучшилось. Он так и не вспомнил, кто я.

Со временем горе сменилось своего рода эмоциональной тупостью, и постепенно моя подростковая жизнь просто взяла свое опять — в ней осталось немного место для того, чтобы навещать больного. Хоть я и почувствовал втайне какое–то облегчение, когда Зед, наконец, умер, но в то же время мне было стыдно, ведь я навещал его не так часто, как следовало. Мое сочувствие оказалось не бесконечным. И мне от этого стало скверно.

Бедный Зед. Я вспоминаю его куда с большей любовью, чем Сюзи. Сюзи ходила в больницу так же, как и я. Сначала часто, потом — все реже. В это время она перестала меня привечать. После смерти Зеда мы более–менее раздружились, хотя по–прежнему ходили вместе в школу. Сюзи словно не хотела, чтобы ей напоминали о ее погибшем парне.

Мои отношения с Черри смягчили этот удар, но было все–таки больно. Я много лет тянулся к Сюзи — дольше, чем стоило. Я не знаю, что случилось с Сюзи после того, как она поступила в университет. Возможно, что–нибудь сказочное. Хотя она могла и выйти замуж за такого же бывшего вундеркинда, поселиться в пригороде и погрязнуть в мелочном быте.

С Грегом мы больше по–настоящему не дружили. Я всегда ненавидел его за то, что он переспал с Сюзи. Вместо этого я ходил на концерты с Черри и заметил, что Грег все реже там бывает. Когда–то Грег не пропускал в Глазго ни одного концерта, но после выступления «Лед Зеппелин» как будто утратил к ним интерес. Когда я уехал из Бишопбриггса, мы не разговаривали друг с другом месяцами. Черри заменила его в качестве сопредводителя Фантастического Драконьего Войска и отлично справлялась. Мы изгнали Чудовищные Орды Ксоты с небес.

СТО ОДИН

Черри продолжала делать успехи. Она поступила в Эдинбургский университет. Ее родители не хотели, чтобы она уезжала из Глазго, но Черри стала другой после концерта «Лед Зеппелин». Теперь она была слишком уверена в себе, чтобы заниматься тем, чем не хочется. Она давно забросила скрипку, а в университете писала, редактировала и продюсировала феминистский листок. Получила степень по английской филологии, а поступила на работу младшим репортером, в местную газету. Делала карьеру — доросла до штатного обозревателя в Манчестере. Оттуда перешла на должность помощника редактора воскресного приложения в Лондоне, а после этого стала редактором крупного женского журнала — «Элль» или «Нью Вумэн».