Сизыи

В век электронных связей и конверт… Большой, плотный, с золотой геральдикой в правом углу. «Анастасии Соловьёвой лично…» Девушка распечатала послание и углубилась в чтение. Писала Академия Космических Наук. Настю приглашали в Лабораторию Межгалактических Советов.

– Третьего июля, – задумчиво пробормотала она, – а сегодня… И с Анаби, кажется, решено…

Анастасия перевела взгляд на комнату со спящим питомцем.

– Надеюсь, то, что нашёл Питер, тебе понравится.

* * *

– Лекция окончена, все свободны.

Арнольд тяжело опустился в кресло, усталым взглядом провожая расходившихся студентов.

– Мистер Талер, – рыжий студент подошёл к преподавателю. – Объясните, пожалуйста, функциональность энергозатрат космического лайнера А – КМ – 350 в гиперпространстве…

– Уокер! – раздражённо протянул Арнольд. – Эта тема будет рассматриваться на следующей лекции. Опять спешишь!

Студент смущённо шмыгнул носом и последовал за остальными к выходу. Зал опустел. Молодой астрофизик достал из ящика стола конверт, который получил рано утром и не успел распечатать перед лекциями. Давно забытый стиль общения… Золотая геральдика обещала интересное содержание. Отправитель – Академия Космических наук. Мистера Талера приглашали в Лабораторию Межгалактических Советов.

Отказываться от подобных предложений было совсем не в его правилах. Вдобавок, нужно спешить – времени осталось совсем мало. Арнольд быстрым шагом отправился в деканат.

* * *

Мишель проснулась с ощущением необъяснимого и радостного. Она зажмурилась, удерживая остатки волшебства. Затем накинула халатик и направилась на кухню, откуда доносился пленительный запах крепкого кофе.

– Доброе утро, милая! – Франц доставал из электропечи разогретые булочки, – как спалось?

– Отлично!

Мишель залезла на высокий табурет и потрепала его тёмную шевелюру.

– Мне приснился замечательный сон. Я видела нашу свадьбу. Мы кружились при свете звёзд и ты шептал мне нежные слова.

Франц загадочно улыбнулся и протянул ей чашечку кофе.

– …а потом, потом яркая вспышка и я полетела. А ты стоял внизу и махал мне руками. И это ощущение полёта было так прекрасно!

Мишель задумчиво отхлебнула немного из чашки.

Вечером, возвращаясь из Испытательного Центра Андроидов, где она работала, Мишель нашла в ящике письмо. Золотая символика и герб с множеством мелких букв смутили девушку. Она поспешила открыть конверт. По странному предчувствию Мишель догадывалась, что именно этого она ждала с самого утра. С радостным криком она вбежала в комнату и бросилась в объятия удивлённому Францу.

– Это мой шанс! Меня приглашают! Представляешь!?

Франц взял письмо, прочитал его и перевел на Мишель непонимающий взгляд.

– Как? Ты хочешь поехать? А я?

– Но пойми, – принялась убеждать его Мишель, – это мой потрясающий шанс побывать в Академии Космических Наук! Посмотреть мир, себя показать… Может даже полететь в космос! Такое бывает раз в жизни!

– Нет, нет и ещё раз нет! – негодовал Франц, – я не отпущу тебя! Ты не будешь делать то, чего я не хочу!

Мишель широко раскрыла глаза и удивлённо смотрела на жениха.

– Что?

– Я не хочу, чтобы ты покидала меня! Мы же собирались пожениться. Или ты больше меня не любишь?

– Это ты меня не любишь! Ты же знаешь, что полететь в космос – это мечта всей моей жизни!

– Нет! Я сказал – нет!

– Как ты можешь?! – Мишель в слезах выбежала из комнаты.

* * *

Он долго кружил над лесом, выискивая площадку для посадки небольшого самолёта. Вёз почту своим в краткий перерыв между испытаниями. Своими он считал жителей небольшой деревушки, в которой вырос. Сейчас там осталось десятка два стариков, но и они были рады весточке от родных и близких, из больших городов, куда те выбрались по возможности. У леса площадки не нашлось, всё завалено буреломом от недавних ветров.

Покружив над деревней, обнаружил на окраине заброшенный луг. Уже ждали. Жители собрались довольно быстро, не взирая на почтенный возраст. И почти все. Были рады. Разбирали посылки, почту, хлопали по плечу – благодарили, приглашали на хлеб-соль. Он любил их, вырос здесь. В ответ его уважали, ценили, хотя почему-то и побаивались. Но сегодня дистанция стёрлась. Соскучились.

Староста разбирал коробку с письмами, подошёл к Рамиру, выгружающему мешки и посылки.

– Рам, а тут давеча приезжали к тебе. Сурьёзные такие, важные. Бумагу оставили, просили передать.

Он протянул конверт с золотым гербом. Рамир распечатал, нахмурился, улыбнулся. Понял, почему так легко позволили использовать на выходные рабочий транспорт. Знали, что здесь его ждёт важная весть.

– Благодарю, – ответил старосте, – важно. Соберите гостинцы близким. Обратно полечу – доставлю. Утром.

Деревенские, услышав про ответные посылки, оживленно разговорились и разошлись. Оставшись один, Рамир закрыл кабину, пошел в лес. Бродил по сумеречным тропкам, вспоминал детство, юность. Настроение было прощальное.

* * *