Скачок Дикаря

Вот уже три года, как я Стратер. По окончании обучения в Школьном Доме меня сразу распределили в группу по борьбе со Страдальцами, хотя других выпускников направили в подготовительные отряды заниматься охраной порядка на городских территориях. Это обычная практика — каждый начинающий Страж должен был как минимум полгода оттрубить на улицах мегаполисов. Всех моих однокашников разбросали по обширным землям Корпорации. Как мы ни старались распределиться с Отто в одно подразделение, нам это не удалось. Связь мы, конечно, поддерживали, но встречались теперь только изредка…

За последнее время сильно увеличилось количество Страдальцев. Они стали более организованными. Складывалось впечатление, что у них появился координатор. Если раньше ряды Страдальцев пополнялись в основном за счёт более образованных Просвещённых и изредка из числа Стражей, то сейчас частенько стали попадаться и бывшие Пчёлы. В городах, особенно в рабочих районах, появилась литература, разъясняющая идеологию Страдальцев. Теперь даже у безобидных Пчёл появлялось ядовитое жало.

Было понятно, что без активных действий Корпорации Страдальцы из юродивых превратятся в реальную силу. Это подорвёт основы и ослабит Барстер изнутри. Тогда мы станем лёгкой добычей для Великого Альянса, и он поглотит нас. Пропаганда сообщала, что Страдальцами тайно руководят представители вражеской Корпорации, и, судя по всему, это было правдой.

Сложность нынешнего положения и ужас возможных последствий заставляли меня отдавать все силы борьбе с предателями, и моё усердие было отмечено. Через год службы меня повысили до младшего отрядного коммандера и поставили во главе специального взвода по борьбе со Страдальцами. Чаще всего наш отряд забрасывали в Глухие Территории.

После долгих войн, во время которых соперники не гнушались химическим и другими видами "грязного" оружия, многие земли превратились в безлюдные пустоши, совершенно не приспособленные для жизни. Эти территории стали называть Глухими. Время шло, природа постепенно очищалась от следов человеческого безумия, и на заброшенных землях стали появляться тайные поселения Страдальцев. Из-за сильно сократившегося населения Корпорация не нуждалась в новых землях, но их приходилось осваивать заново, чтобы не отдать Великому Альянсу, да и Страдальцам нельзя было позволить спокойно существовать. Наш отряд десантировали в самых опасных и отдалённых областях, в том числе в приграничных.

И всё же моей главной целью оставалось вступление в отряд Мантикор. Не прекращая заниматься самосовершенствованием, я регулярно отправлял прошения о переводе в ряды Корпов, чтобы биться с реальным врагом. Воевать с беспомощными гражданскими мне совершенно не хотелось.

Чуть больше месяца назад после разгрома очередной базы Страдальцы скрылись в подземной сети древних катакомб. Опасаясь, что преступники через неизвестные нам тайные выходы скроются, Центр дал приказ закачать в подземелье газ. Я отказался: одно дело арестовывать и отправлять на перевоспитание, и совершенно другое — убивать. По опыту операций на других базах, тем более таких старых, как эта, я знал — там могло находиться много детей. Уж они точно не были ни в чём виноваты — путь Страдальцев выбрали их родители.

По окончании рейда меня арестовали, и только высокие боевые показатели позволили избежать утилизации. Корпорация посчитала неразумным терять перспективного солдата из-за вспышки сентиментальности, списав мой демарш на молодость и неискушённость. По ходатайству руководства я отделался тремя месяцами гауптвахты и был разжалован. Весь этот период со мной работали специалисты, занимаясь так называемой "коррекцией помыслов". Они проводили сеансы гипноза, психологические тренинги и читали бесконечные лекции о долге и обязанностях истинных барстерцев.

Неделю назад меня освободили и зачислили в прежний отряд, но уже в качестве сержанта. Место командира взвода сейчас занимал младший коммандер Колман, имеющий большой опыт в борьбе со Страдальцами.

Колман сразу невзлюбил меня. Постоянно, к месту и не к месту, он упоминал о моём "предательстве", желая унизить. Как я понял, истинная причина его антипатии крылась в том, что солдаты не принимали его и не прекращали называть меня командиром.

Когда взводом руководил я, в команде сложилась дружеская и доверительная атмосфера. Мы были единым организмом. А по-другому и нельзя — разве может мозг конфликтовать с глазами или руками? Поначалу мой возраст вызывал у солдат большое недоверие, ведь я был самым молодым бойцом группы. Постепенно мне удалось заслужить уважение, и я смог стать для них авторитетом, первым среди равных.

— Бойцы! Нам предстоит рейд в Глухие Территории, — скрипел голос младшего отрядного коммандера Колмана.

— Только вчера с задания, и опять? — недовольно проворчал рядовой Ковальски.

— Ну и дисциплинка в этом гадюшнике! Распустил вас прежний командир. Боец, вы что, тоже из тех, кто не любит выполнять приказы? — прикрикнул на него Колман.

— Никак нет, сэр. Я рассчитывал на эту увольнительную… Простите, сэр, — пошёл на попятную Ковальски.