Скачок Дикаря

— Тише, тише, изверг! Ты мне так все кости переломаешь. Я же ещё никуда не убежал, — улыбнулся я, глядя на недовольно скуксившееся лицо Сэма.

— Сэмюэл расстроился и не рассчитал. Пусть миста Джон не обижается на Сэмюэла, — произнёс он извиняющимся тоном и ослабил железный хват.

Когда мы подошли к моей комнате, я продолжил его убеждать:

— Сэм, ты бы меня хоть перед девушкой не позорил. Если не отпустишь сейчас же, клянусь тебе, встану ночью и буду носиться по дому.

Сэмюэл в нерешительности замер в дверном проеме. Его маленькие глазки в панике забегали по сторонам. Он посмотрел на Элизабет, хозяйничающую в комнате, пробубнил под нос что-то невнятное и произнёс:

— Хорошо. Пусть миста Джон ходит сам. Сэмюэл поможет.

Довольный, но измученный, я с трудом доковылял до кровати и повалился на неё с чувством победителя. Сэмюэл, наблюдавший за моими немощными манипуляциями, по-доброму улыбнулся и вышел из комнаты.

— Джон, мне кажется, что наш Сэм проникся к тебе симпатией, — удивлённо сказала Элизабет, готовя капельницу.

— Ничего странного. Мы же с ним друзья, — ответил я, засучивая рукав.

— Друзья? С Сэмом? Я думаю, он не доверяет никому на свете, опасаясь всех людей.

— А как же мистер Бриджел?

— Ну, естественно, кроме мистера Бриджела. Правда, профессор для него вовсе не друг, даже не отец, а… Бог. Уверена, Сэм не задумываясь отдаст жизнь за одно его доброе слово.

— Это точно…

— А к тебе он относится с какой-то теплотой. Ну, почти как к Зевсу.

Это сравнение заставило меня усмехнуться. Зевсом звали любимую кошку Сэмюэла. Как мне рассказывали, пару лет назад ночью во время сильнейшей грозы Сэм проснулся от очередного кошмара. Страшные сны беспокоили его с раннего возраста из-за каких-то детских переживаний. Скромная комната Сэма находилась в отдельно стоящем домике, совмещённом с ангаром для хранения разных хозяйственных мелочей. Сэмюэл выглянул на улицу проверить, не повредила ли что-то бушующая стихия, и услышал жалобное мяуканье. Оказалось, что под крыльцо забрался маленький испуганный котёнок с перебитой лапкой.

Сэмюэл приютил и выходил несчастное животное. По совету профессора нового жильца в честь обстоятельств его появления прозвали Зевсом. Правда, позже выяснилось, что это была кошка, но имя питомца так и закрепилось за ним. Великан настолько прикипел душой к котёнку, что тот стал для него самым близким другом. Сэмюэл разрешал питомцу спать в своей кровати. Вечерами рассказывал ему о событиях, произошедших за день. А когда Зевс желал полакомиться, то есть практически постоянно, делил с ним свою еду. Сэм знал, что в отличие от людей, Зевс никогда не будет смеяться над ним, никогда не предаст и не обманет. Сейчас этот блохастый заморыш превратился в огромное ленивое животное с длинной серебристой шерстью и презрительно прищуренными глазами.

— Неужели у него никогда не было друзей? — спросил я.

— Ну, не знаю. Может быть, когда-нибудь раньше… Я ведь тоже здесь не так давно обитаю, — сказала Элизабет, вводя иглу капельницы в мою вену. — Полежи немного спокойно. Через полчаса нужно быть в столовой.

— А любовь? А женщины?

— Ну, ты сказал. Сэм и женщины… Вспомни о Клариссе!

Я слышал эту историю. Как-то за обедом мистер Бриджел, большой любитель поболтать за едой, рассказывал о Сэмюэле и Клариссе, корчась от смеха.

Кларисса Фул, жительница соседней деревушки, подрабатывала у мистера Бриджела, готовя изумительно вкусную еду. Повариха была пышной хохотушкой с розовыми щеками и пробивающимися черными усиками над пухлыми губами. Несколько лет назад она овдовела. Её мужа, никогда не отказывавшегося от кружки доброго эля, зарезали в пьяной драке после очередной попойки, и сейчас Кларисса находилась в активном поиске спутника жизни. Сэмюэл показался ей достойным кандидатом. Сильный, хозяйственный, да ещё и без вредных привычек — неплохой кандидат в мужья. А его маленькие особенности — ерунда, все не без изъяна.

Кларисса завалила Сэмюэла разными вкусностями и взяла под такую плотную опеку, что Сэм, не привыкший к столь пристальному вниманию, начал прятаться от неё. Мистера Бриджела рассмешил случай, когда Сэмюэл посреди разговора с профессором, едва заметив кухарку, бросился наутёк.

Раздавшийся из холла звон колокольчика сообщал о пятнадцатиминутной готовности к обеду. Мистер Бриджел очень трепетно относился к этому мероприятию. Не то чтобы он был любителем поесть. Нет. Ел он как раз немного, но был настоящим гурманом и считал обед важным ритуалом, подчеркивающим его аристократический статус.

— На, выпей это перед едой, — Элизабет дала мне очередную дозу медикаментов. — Через пять минут снимаем капельницу и в столовую.

— Поможешь дойти? А то на каталке чувствую себя полным инвалидом.

Опираясь на плечо Элизабет, я вошёл в столовую. Длинный дубовый стол покрывала белоснежная скатерть, заставленная столовым серебром и изящной фарфоровой посудой. Над всем этим великолепием возвышались два бронзовых канделябра с ярко горящими свечами. Кроме профессора, за столом сидел крепкий мужчина, чем-то неуловимо похожий на мистера Бриджела.