Скайгард

Две отметки на радаре. Экран показывает цифры, но Катя не может разглядеть их — глаза затягивает кровавая пелена. Да и нет смысла читать показания сканера — совершенно очевидно, что это тяжелые крейсера амстад пришли на помощь своему крошечному собрату. Только ему не слишком нужна поддержка, он справится и сам. Не сейчас, так через пару-тройку минут…

Еще одна мертвая петля, тело сплющивает немыслимая тяжесть, но разум все еще сохраняет ясность. Спасибо тебе, Бес.

«Мои силы иссякают».

Разворот — «Оса» проскакивает мимо, пронзая лазерными лучами пустоту. И тут же начинает новую атаку на безоружный штурмовик, уже неспособный оказать сопротивления. Сейчас все будет кончено. Пространство за бортом озаряется пронзительно-зеленым светом, характерный оттенок залпа главного калибра «Уль'тэк'ка»… Все. Финиш. Все вокруг красное…

Катя медленно открывает глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Все болит… каждая мышца, каждая кость. Бессовестно врут те, кто утверждает, что кости не могут болеть. Еще как могут…

— Что случилось? Снежка? Лена?

«Обе без сознания».

— Живы?

«Судя по данным датчиков жизнеобеспечения, живы».

— Что произошло?

Постепенно взгляд девушки стал более-менее осмысленным. Она дотянулась до пульта, с пятой попытки попала пальцем в сенсор отключения защиты пилота — броневые щитки уползли в пол. Частично — левый застрял, не пройдя и половины пути. Рубка все еще была залита красным почти все огоньки на пульте и контрольных панелях свидетельствуют о плачевном состоянии большей части систем корабля. Двигатель молчал. Скорее по привычке, чем в надежде увидеть что-нибудь обнадеживающее, Шелест запустила тестирование систем:

Маршевый двигатель — не отвечает;

ГР-привод — не отвечает;

Импеллеры: левый верхний, разрушение 100 %;

        левый нижний — разрушение 72 %;

        правый левый — исправен;

        правый нижний — разрушение 13 %;

        общая разбалансировка — 69 %;

Система дальней связи — разрушение 100 %;

Система ближней связи — разрушение 8 %;

Основная энергетическая установка — не отвечает;

Резервная энергетическая установка — исправна;

Система дальнего обнаружения — исправна;

Орудийная установка — исправна;

Ракетные установки: первая — исправна, боезапас 0;

        вторая — исправна, боезапас 0;

        третья — исправна, боезапас 0;

        четвертая — разрушение 97 %, боезапас не определен;

        пятая — не отвечает;

        шестая — разрушение 91 %, боезапас 2;

Противометеоритная защита — разрушение 19 %;

Навигационная система — не отвечает;

Жизнеобеспечение: климат-контроль — не отвечает;

        подача кислорода — мощность 91 % от расчетной;

        система регенерации воздуха — разрушение 22 %;

        утечка кислорода — 0,1027 мЗ/сек…

Одна за другой бежали по экрану строчки, свидетельствующие о том, что «Маргаритка», по сути, перестала существовать в качестве корабля. Сейчас это не более чем кусок металлолома, по невероятной случайности сохранивший относительную герметичность и благодаря этому способный некоторое время поддерживать жизнь людей. Не очень долго — утечка кислорода достаточно велика, и если не предпринять срочных мер, через несколько часов дышать здесь можно будет только тем, что останется в баллонах неприкосновенного запаса скафандров. То есть еще три часа… если на одного.

— Вот мы и отлетались… — вздохнула Катя, равнодушно просматривая данные. — Если бы мы были на станции, нас с тобой бы отремонтировали. Меня — док, тебя — Мастерсон. А так…

— У-у… — послышался стон со стороны штурманского кресла. — Го… господи, что это было?

— Снежка! Жива!

— Не уверена, — призналась Соболева. — Ощущение, как будто меня… Бортнавигатор, ты живой? Включи голосовой режим.

«Речевой синтезатор неисправен, — высветилось на экране сообщение.

«Прием голосовых команд активирован».

— Доложи обстановку. Где противник?

«Противник уничтожен».

— Уничтожен? — Катя не нашла в себе сил удивиться. — Когда?