Скала 2. Выжить в пустоте

Когда все кардиналы удалились, старик вышел из транса и его глаза снова стали блеклыми. Божественный свет покинул его. С каждым годом Ромуилу IV, а в мирском прошлом Бздашеку Заяицкиому, все труднее и труднее становилось удерживать в себе божественную благодать. Поэтому он с бессильным вздохом опустился в старое удобное кресло, что раньше, еще до войны, соединившей Европу, стояло в поместье его отца, сановного шляхтича Царства Польского. Но Великая Польша, Как и Великая Германия, пали под пятой полчищ нечестивых монстров. А потом пришла Империя, и захватила все, до чего смогла дотянуться. И постепенно, эта иррациональная ненависть, сделала из нее главного врага в его жизни. Почему, да кто его знает. Человек всегда ищет того, кто виноват во всех его бедах. А когда эта ненависть гложет тебя столетия, становится уже неважно, почему и зачем. Она становится самоцелью. И когда он думал об этом, то вместо божественного света, в глазах начинало светиться пламя тьмы и черной магии.

Он настолько задумался, что не заметил, как в помещение незаметно вошла миледи Милисента Фрейо, Архимаг трех элементов, Земли, Воды и Жизни, магистр Разума, мастер Магии Иллюзии, Магии Обольщения и много чего еще. Только когда она подошла почти вплотную, старый святоша поднял глаза:

— Я тебя знаю?

— Знал когда-то, очень давно, — и женщина подняла голову, так, что в складках капюшона темного тяжелого плаща стало видно лицо.

— Милли? Где ты была столько лет, и зачем пришла сейчас? — Видно было, как нехило так напрягся древний старец.

— Как для чего, чтобы приобщить тебя к свету Истинной Веры! Моей Веры! — и в затянутой в черную перчатку руке появился тонкий черный ободок.

— Ты впала в ересь, дочь моя, и божественный свет поможет тебе, вот только ты этого уже не увидишь! — И с этими словами от Папы разошелся круг золотого пламени, сжигая все вокруг, и даже оплавляя камень.

Тем больше было удивление святого иерарха, когда он увидел женщину целую и невредимую стоящую около него. Но второй раз подряд, тем более быстро, выплеснуть из себя божественную магию, он уже не мог. А женщина насмешливо смотрела на него из под капюшона:

— Не ожидал, Бздышек, не такой уж и всемогущий ваш бог!

— Но как, ничто не может противостоять Пламени Бога!

— Ничто, кроме адамантия, отче! Металла что пришел как нам из глубин Инферно!

С этими словами женщина с неожиданной силой прижала старика к креслу, а потом надела на морщинистую шею тонкий черный ободок. Немного постояв и злорадно скривившись, внезапно чужим утробным голосом произнесла:

— Вот тебе и ошейник, старый пес, а сейчас и намордник накинем!

С этими словами в грудь Папы Римского влетела демоническая печать. Обычно в средоточии божественной магии чужие метки, тем более принятые недобровольно, слетали моментально. Но только не в том случае, когда вокруг тебя сформирована зона антимагии, и единственная магия, которая на тебя действует, это магия того демона, что наложил на тебя свою метку, привязанную к ошейнику. После этого женщина тихим голосом продиктовала несколько коротких приказов, а затем, молча, удалилась. Тайные ходы папского дворца миледи знала намного лучше его хозяина. А возле одного из выходов Милисента скользнула внутрь скоростного флаера, и через пару часов была дома, на своем тихом летающем острове, где ее ждал любимый муж и четверо детей, которых надо было готовить к поступлению в магическую школу. Женщина уже давно выбросила из головы и Папу римского, и тех трех кардиналов, на которых она также надела адамантиевые ошейники. Точно такие же украшения получили некоторые короли объединенной Европы, а еще многие их наследники. Повелитель, наконец, сумел обойти то условие, что его метка слетала в церкви единого бога, и всех прочих богов. Достаточно было подчиненному просто носить с собой маленький шарик из черного металла, и это не только позволяло иметь постоянную связь с Владыкой, но получать защиту от других высших сущностей. Женщина с удовольствием скинула тяжелый плащ. Если бы не импланты усиления, носить такую одежду, сотканную из тонких черных нитей на 3Д-принтере, было бы сущим наказанием, а так просто небольшое неудобство. И она лучезарно улыбнулась вбежавшему в дверь с раскинутыми руками трехлетнему карапузу:

— Мамочка приехала!

***