Скала (СИ)

Эта женщина… В порыве ярости, она разорвала на себе всю одежду, после того, как узнала к числу кого теперь принадлежит. Её нервная система оказалась слишком слабой и вирус поразил её больше, чем того требовалось — она никогда не сможет подчинить себе доминанту. Теперь эта женщина на грани от сумасшествия. И эта женщина отказалась принимать их. Отказалась становиться рафком, хотя и вряд ли это было возможным. Вал терпеть не мог не подчиняющихся ему созданий.

Её голый протест продолжался больше суток. Затем кому-то всё же удалось напялить на неё яркое красное платье в пол, не изъявив желания переводить на не прошедшего обработку рафка более годную одежду. И вот теперь ей удалось сбежать.

Губы Вала растянулись в улыбке. Это казалось ему забавным.

Эта человеческая женщина оказалась не такой уж и провальной.

Без его клана она не выживет, но быть может протянет хотя бы до весны, если в итоге сама себя же и не застрелит из украденного из-под носа рафков пистолета.

Глава 17

Мои рефлексы подвели меня.

Я подвела свои рефлексы.

Находясь рядом с Чейзом я вновь поддалась слабости и это тут же сказалось на моём настроенном на выживание организме.

Я опять оказалась слаба…

Вы знаете, как летит пуля? В прошлой жизни я видела несколько фильмов с подобным эффектом видеосъёмки. Маленькая, блестящая, опасная… Летит рассекая пространство, оставляя за собой хвост воздушной ряби.

Болезненная, смертельная… Пролетают годы, столетья, а я всё смотрю на неё застывшими глазами с пониманием — столкновение неизбежно.

Повернуть голову в бок на звук выстрела, все, на что я оказалась способна, перед тем, как застыла. А она всё летит, куда-то в область моего лица, но никак не мимо.

А потом я, наверное, умерла. Абсолютно не чувствуя боли. Перед глазами вдруг стало темно, и в нос ударил такой болезненный и такой знакомый аромат моего Койота. Я дышала ему в грудь.

Одним до сумасшествия быстрым рывком он оторвал мои ноги от земли и закружил в вихре из ледяного ветра, колючего снега и запаха дождя — его запаха. И, наверное, это всё лишь моя больная фантазия, потому что к запаху его свежести прилип отвратительный запах крови.

Выстрел. И кто-то в нескольких метрах от нас рухнул на землю.

Чейз опустил пистолет и сразу же отстранился.

— Лезь в бункер!!! — Он был взбешен. Его голос был взбешен. Лицо перекошено от гнева. — Не заставляй меня запихивать тебя туда силой!

Он опустился на колени перед невероятных размеров лужей крови. Откуда здесь могло её столько оказаться?..

Это платье… длинное платье, дикого красного оттенка. А та, на ком оно одето, всего лишь женщина средних лет. Женщина с нормальным цветом кожи, от неё не пахнет гнилью, или разложениями, её курчавые волосы цвета солнца, рассыпались по снегу обрамлением золотой короны.

И эта женщина в меня стреляла.

И эта женщина теперь мертва.

— Лезь в бункер!!! — с надрывом заорал Чейз. Его голос эхом пронёсся по мёртвому лесу.

— Ты забыл, Чейз, я не твоя послушная девочка.

Я опустилась на колени рядом с женщиной, игнорируя опасное пыхтение Чейза. Сейчас он пытался справиться с яростью. Я чувствовала, как от него исходят волны болезненного жара.

Это пойдёт ему на пользу. Пусть учится контролировать свою новую сущность, пока ещё не убил кого-нибудь невинного, за то, что тот просто тыкнет в него пальцем.

Я приподняла её веки:

— Взгляни.

Пыхтение сбоку стихло.

— У неё такие же глаза, как у тебя. — Я с трудом заставила голос звучать твёрдо и спокойно, в то время когда тело пробивала крупная дрожь.

Что это за новый вид тварей?! Или, что ещё безумней: у кого ещё точно такая же кровь, как у меня и кто перелил её этой женщине?!

Я огромными глазами уставилась на Чейза:

— Кто она такая?..

Чейз тяжело вздохнул, всё ещё сопротивляясь с головой накрывающей его ярости, затем быстрым, но аккуратным движением приподнял её левую руку: на бледной обнажённой коже выделялся ровный кружок с запёкшейся кровью, кружок от человеческих зубов. И он совсем не казался свежим.

Это ничего не объясняло.

Я поднялась на ноги:

— Дай-ка угадаю. Судя по её наряду, ты думаешь, что она возвращалась с вечерники, припрятав в сумочке безобидный пистолетик. На неё напали твари, оставив один единственный укус на предплечье, и она ещё сутки бродила по лесу, прежде чем этап её заражения достиг уровня покраснения глаз, набрела на двух бесстыдно обнимающихся подростков убежавших в лес от родителей, и во имя здравого смысла решила выпустить одному из них мозги?

Чейз с безразличным видом поднялся на ноги:

— Ты забыла про сумочку.

— Что?.. А, допустим, сумочку она потеряла.

— Так гораздо лучше.

— Ты её не учуял.

Чейз замер. Его лицо вновь не выражало ничего доброжелательного.

Что я такого сказала?

— Ты ведь чувствуешь их запах! У тебя инстинкты хищника! Ты видишь на огромных расстояниях, ты постоянно обшариваешь глазами каждый кусочек леса, в котором уже ни черта не видно! Ты даже сейчас это делаешь! Чейз!

Он удостоил меня мрачного взгляда.