Скала

— Шапочки, бахилы, очки, маски и халаты — в комнате врачей, это напротив.

— Мы должны все это надеть? — спросил Ганн. Фин подумал, что тот, возможно, давно не был на вскрытии.

— Нет! — Уилсон сердито развернулся к ним. — Соберите все это в кучу и подожгите! Естественно, это надо надеть. Конечно, если вы не хотите подхватить ВИЧ или еще какой-нибудь вирус, когда я вскрою череп вибрационной пилой, и костная пыль пойдет летать по комнате. Или можете постоять вон там, — он указал на большое окно, выходящее в коридор. — Но оттуда вы не услышите ни слова.

— Боже! — простонал Ганн, пока полицейские надевали защитное снаряжение. — А я плохо думал о старшем следователе!

Фин рассмеялся и сразу замер на месте. За сегодня он уже второй раз смеется, давно такого не случалось… На секунду он задумался.

— Все нормально. Ангус как брехливый пес: лает, да не кусает.

— Как бы бешенством не заразиться, если он меня укусит! — Ганн все еще переживал из-за резкой отповеди патологоанатома.

Когда они вернулись в морг, профессор уже разложил фотографии на всех поверхностях и взялся изучать одежду жертвы, расстелив на столе из нержавеющей стали толстый пергамент, чтобы отдельные волокна и высохшие частицы рвотных масс не потерялись. На убитом были флисовая куртка на молнии, белая рубашка и синие джинсы. Большие, бесформенные грязно-белые кроссовки стояли на краю стола. Патологоанатом уже надел защитные перчатки, взял в левую руку квадратную лупу и аккуратно перебирал щипцами засохшую на темно-синем флисе грязь.

— Ты не сказал мне, что убитый был моим тезкой.

— Никто не звал его «Ангус», — ответил Фин. — Все знали его как Ангела. Можно было послать ему письмо откуда угодно, написать на конверте: «Ангелу, Несс, остров Льюис», и письмо нашло бы его.

Сержант Ганн страшно удивился:

— Я не знал, что вы были знакомы, мистер Маклауд!

— Мы знаем друг друга со школы. Его младший брат учился в моем классе.

— Ангел… — профессор Уилсон не спускал глаз с щипцов. — А крылья у него есть?

— Это прозвище — насмешка.

— А! Возможно, это объясняет, почему его хотели убить.

— Возможно.

— Есть! Вот ты где, гад! — профессор распрямился и поднес щипцы к свету. В них было аккуратно зажато что-то, похожее на белую бусину.

— Что это? — спросил Ганн.

— Призрак! — Уилсон смотрел на них, ухмыляясь. — Призрак таблетки. Это одно из средств пролонгированного действия. Оболочка таких таблеток имеет много микропор, чтобы действующее вещество выделялось медленно. Эта таблетка пуста. Мы все время их видим: они остаются в желудке еще несколько часов после того, как сослужили свою службу.

— Это важно для нас? — спросил Фин.

— Может, да, а может, и нет. Но если убийцу действительно стошнило, таблетка расскажет о нем такое, чего мы иначе не узнали бы. Действующее вещество либо обнаружится при токсикологическом исследовании, либо нет. Но мы в любом случае выясним, что принимал убийца.

— А как?

Профессор поднес лупу к оболочке.

— Так этого не увидишь, но под микроскопом можно разглядеть цифры или буквы, выгравированные на поверхности, или даже фирменный знак производителя. Маркировку можно проверить в справочнике и найти нужное лекарство. Это займет время, но результат гарантирован, — Уилсон поместил «призрак таблетки» в пластиковый пакет для улик и тщательно закрыл его. — Вот какие мы теперь умные!

— А ДНК? — Фин рассматривал кусочки непереваренной пищи, приставшие к флисовой куртке, и не мог понять, что же это было. Похоже, что бы человек ни ел, возвращается это в виде овсянки с нарезанной морковью. — Образцы ДНК вы отсюда получите?

— Думаю, что да. В слюне точно будут клетки слизистой оболочки рта. ДНК берется из ядер клеток, выстилающих рот, пищевод или желудок. Они все время обновляются и всегда присутствуют в рвотных массах.

— А делать анализ будут долго? — спросил Ганн.

— Сегодня днем лаборатория получит образцы ДНК, потом экстракция, амплификация… Результат будет готов не позднее завтрашнего утра, — профессор поднес палец к губам. — Только никому не говорите! Иначе все станут требовать результаты побыстрее.

— Старший следователь говорил, что сравнивать с этой ДНК придется почти двести образцов.

— А! — Уилсон улыбнулся, и борода его встопорщилась. — Это потребует больше времени. И потом, мы пока не знаем: возможно, это рвотные массы убитого.

Два ассистента в белом, в больших желтых резиновых перчатках, вкатили тележку с телом из холодильной комнаты напротив и перенесли труп на стол для вскрытий. Ангел Макритчи был крупным мужчиной — крупнее, чем Фин его помнил, и фунтов на пятьдесят тяжелее; он мог бы украсить собой любую драку за мяч в регби. Густые черные волосы, которые он унаследовал от отца, стали редкими и почти полностью поседели. Бледная кожа покойника казалась восковой. Когда-то насмешливые губы и крепкие кулаки выглядели обескровленными, безжизненными. Они больше никому не могли причинить эмоциональной и физической боли, на которую были так щедры в школьные годы.