Скальпель и автомат

Всю эту неделю мне нездоровится. Температура небольшая, а слабость просто валит с ног. Врач поставил диагноз — аппендицит. Послали к Дружининой. Та заинтересовалась, засомневалась, и оперировать отказалась. И все же это был аппендицит. Меня прооперировали. На пятый день температура поднялась до сорока и долгое время не спадала. Анализы ничего не показывали и только на пятнадцатый день обнаружили в крови тифозные палочки. Лежу в послеоперационной палате хирургического отделения, почти все время в забытьи. Кормят киселем из урюка. Вначале он мне нравился, но теперь видеть не могу эту оранжевую массу. Кажется, она пылает огнем, и что-то в ней ползает. С криком бросаю тарелку в сторону, в стену. Это был последний день высокой температуры. Утром она спала до 37 градусов. Мне легко, только кружится от слабости голова. Швы давно сняли. Нянечка моет полы, от нее явно пахнет зажаренной курицей. Это вызывает зверский аппетит. «Нянечка! Пожарьте мне курочку!» Узбечка не понимает. Все больные в палате объясняют, я даю деньги. Рано утром меня будит прекрасный аромат. Повернула голову, а на окне лежит великолепная жареная курица. Голова кружится, руки не слушаются, а все еще спят. Кое-как зацепила курицу, тарелка осталась на окне. Ем, наслаждаюсь, косточки складываю на полотенце. Так с куском в руке и заснула.

Спала долго. Проснулась бодрая, уже был обход врача. Остатки курицы выбросили, меня умыли, а я ничего не слышала. Дежурная сестра строго смотрит на меня и говорит:

— Такие казусы только с медиками случаются. Вместо тифа аппендицит вырезали, вместо диеты — курицу жареную съесть… И ничего!

Вскоре выписали из больницы, посадили в тарантас на двух больших колесах. Сплошная грязь закрывает неровную дорогу. Трясет и кидает, а на повороте чуть не вытряхнули меня в арык. Вот и госпиталь, от воздуха кружится голова. Постояла на ступеньках. Сил нет, пить хочу. Иду по длинному коридору, держась за стену рукой. За дверями отдыхают раненые. Знаю, что в раздаточной всегда есть кипяченая вода. Открывается дверь, раненый увидел меня и отступил, вытаращил глаза, испуганно кричит:

— Гриша! Смотри, какая смерть идет! Не за тобой случайно?

Мне еще не до шуток. Пить! Пить! Смотрю, раненый несет компот в стакане, прихрамывая: «Садись, вот стул!» Пью компот, и тут же все лицо покрылось потом, капли стекают со лба, кружится голова. Пришла Оля с обеда и повела меня домой. Дня два отлеживалась, а теперь выхожу на улицу, гуляю во дворе. Когда никого рядом нет, занимаюсь физкультурой. Сижу на крыльце, греюсь на солнышке. Как хорошо жить! Вспоминаю маму, стареньких бабушку и тетю. Как там они? Кто привезет им дров, напилит, наколет, принесет воды? Братья на войне…

Двор небольшой, у калитки растет высокое толстое дерево. Спрашиваю у мальчика, как называется. Он убежал к себе, несет в руках грецкие орехи, показывает на дерево — значит, на нем растут. С другой стороны забор из камней и глины, внизу кое-где лазы. Двор глиняный, травы нет. Хозяйка наша зашла в сарай, покормила кур, идет обратно с пустой миской. А я после тифа, все время голодная, говорю, чтоб продала мне яиц. Она села возле меня и рукой показывает: две черные курицы копаются у лаза. Шмыг, и ушли. За ними белые курочки порылись в пыли и тоже в лаз. Слышим, заквохтали в чужом сарае, а петух с этого двора отвечает. Черная вернулась, хозяйка ее схватила и показывает — яйца нет, «ек»! Так и несутся у старухи соседки, а потом ни одна не пойдет к ней во двор. У меня несутся, и бери яйца, сколько хочешь. Удивилась, интересно, так ли я поняла.

Через несколько дней хозяйка показала мне: и куры сидят, и яйца лежат в гнездах. Бери, говорит, деньги отдашь потом. Хочется мне увидать эту старушку — и как это у нее чужие куры несутся в определенное время.

В памятный выходной день заходим с Олей в дом. Хозяйка что-то кричит, показывает. Смотрим, на двери сидит коричневая, с зеленоватым оттенком, фаланга, с шилом вместо хвоста. Хозяйка по-своему объясняет нам, что ее укус иногда бывает смертелен. Нужно поймать какую-то змею, раздавить ей голову, сделать настой, и если сразу после укуса фаланги выпить это лекарство, то не умрешь, а сильная опухоль будет и потеря сознания. Змеи иногда заползают в дом. Хозяйка закрылась платком и выскользнула в дверь. Вошел узбек и убрал фалангу. Теперь мы перед сном перетряхиваем постели, а утром выворачиваем одежду. Фаланга сама на человека не нападает, но если до нее дотронуться, она жалит своим ядовитым хвостом.