Скальпель, пожалуйста!

— Ну, если лишь на этот раз, то с начальником им повезло, — продолжала меня провоцировать Итка. — Но ты боишься, как бы они не сочли с твоей стороны нескромностью, если вдруг операция тебе удастся.

Я рассмеялся.

— Иди ты в баню! Когда мы утром выезжаем?

Собрались рано. Узлик прыгал от радости, что поедет на прогулку в автомобиле. Но он нас задержал. Взял себе в голову, что не наденет коротких штанишек, а только длинные, с молнией, купленные дедушкой в Праге. Пришлось еще отыскивать свисток, который сестра накануне того дня конфисковала, потому что Витек не давал больным покоя. Перед самым отъездом объявил, что хочет кушать. Мы раздобыли ему две булки с маслом, и он умял их еще до того, как выехали из города.

Наконец мы оказались на магистрали. Если повезет, попадем в Градец в девять, полдесятого. Мы благодушествовали. Когда еще удастся так вот вырваться на целый будний день?

Однако день надо хвалить, когда он прожит. Где-то перед Садской машину стало трясти. Мотор заглох. Я завел его, немного проехал — и опять тот же странный ход.

Отказал двигатель. Потом уж, сколько я ни заводил, машина не трогалась с места. Витек на заднем сиденье как ни в чем не бывало свистел в свой свисток. Мы с Иткой растерянно смотрели друг на друга.

Я пошел поднимать капот, хотя и знал, что ни черта не обнаружу. Свечи тут ни при чем, мне их недавно поменяли, аккумулятор заряжен… Я тщательно проверил уровень масла — хоть что-нибудь делать… Мальчишка тем временем выкарабкался из машины и с интересом за мной наблюдал. Итка стояла на проезжей части и высматривала, кого бы остановить. По ее убеждению, наиболее подходящим для этого был грузовик. Во-первых, он почти всегда останавливается; во-вторых, шофер всегда разбирается в механизме. Как назло, мимо неслись одни частники, а им и в голову не приходило притормозить.

— Видишь, не едет, — сказал я мальчику. — Такая хорошая машина, а не едет.

— А почему у тебя нет «волги»? — ухмыльнулся этот негодник. — «волга» лучше, чем «шкода».

Однако! Ничего себе осведомленность. И это внучек лесника из Высочины!

Он начал прыгать около меня на одной ножке, распевая в такт:

— Нет бензину, нет бензину, ха-а-а…

Я стукнул себя по лбу. Ну конечно: я же не остановился у бензоколонки!

Взглянул на бензоуказатель. Стрелка на нуле. Даже не шелохнулась, когда повернул ключ.

Пока мы думали, как быть, рядом притормозил мотоциклист. У вас повреждение? Может, нужна помощь? Нет, повреждение едва ли, но, видимо, подобрался бензин.

— Могу доехать до бензоколонки на Садской. Попрошу там канистру.

Молодой парень, в спецовке. Я с радостью дал ему деньги. Он тут же вернулся, сам залил бак и подождал, пока тронемся. Не согласился взять ни кроны.

Мы снова ехали.

— Ну, Витек, ты нам починил автомобиль. Додумался, что с ним такое.

Он залился смехом, как колокольчик. Потом начал смотреть в окно. И нараспев сказал без видимой связи:

— А дедушка мне на вокзале покупал мороженое…

— Я тебе тоже куплю, — пообещал я. — Как только увидим в Градце кафе-мороженое.

Каждые пять минут он спрашивал, когда мы туда приедем. Но вот начался Градец-Кралове. Витек на заднем сиденье метался от окна к окну. Кафе-мороженого нигде не было. Мы находились на главной улице — я полностью сосредоточился на том, как проехать к больнице. Не успел оглянуться — и попал в левый ряд.

— Теперь уже придется ехать налево, — сухо констатировала Итка.

— Тьфу, черт возьми… — взорвался я, к великой радости Узлика.

— Тьфу, черт возьми! Тьфу, черт возьми! — заверезжал он, молотя меня кулачком по плечу.

— Не объезжать же мне, в конце концов, весь город! — взбунтовался я и, торопливо оглянувшись, увидел где-то вдалеке за нами две машины.

Кому я помешаю? Я сделал разворот и влился в середину правого ряда.

— И все дела! — торжествовал я. — Я буду идиотом в собственных глазах, если начну разъезжать тут из конца в конец.

— Идиотом в собственных глазах ты, возможно, и был бы, — отозвалась Итка, — но тогда к тебе бы не имел претензий постовой. Готовь права.

От перекрестка, помедлив, двинулся к нам человек в форме. И как я его раньше не заметил? Этакий папаша в летах с налитым, как яблоко, лицом. Похоже, у него гипертония. И сразу:

— Попрошу ваши водительские права! Вы знаете, какое нарушение вы допустили?

— Да, разумеется. Мне надо поскорей в больницу, а я тут плохо ориентируюсь. В последний момент только сообразил, что оказался в левом ряду.

Он долго разглядывал мои права. За нами останавливались все новые и новые машины. На перекрестке не были зажжены фонари. В переулке кто-то уже начал сигналить.

— Вот видите, что может получиться, когда без предупреждения делают разворот.

— Но ведь за мной никто не ехал, — отговаривался я.

Это подлило масла в огонь.

— Правила существуют для всех! — назидательно сказал он. — Вы выехали из потока и пересекли черту. За это водитель облагается штрафом.

Не знаю, почему он не дал мне немного отъехать от перекрестка. Я сам уже стал нервничать от нараставшей кутерьмы. И ко всему еще захныкал Узлик:

— Я хочу писать…

— Надо немножко подождать, — сказала Итка, тоже начавшая терять терпение.